Сегодня Сочельник по Григорианскому календарю. Администрация поздравляет с наступающим Рождеством всех, кто встречает его сегодня! По доброй традиции нашего сайта, предлагаем вам почитать один из русскоязычных фанфиков. Автор - Астрель. Фанфик называется "Истина сквозь века".

Она сидела за столом, опустив голову на руки. 

- Люси... 

Она даже не пошевелилась. 

- Люси, нам придется поговорить об этом рано или поздно. Ты знаешь. 

Ее плечи чуть дрогнули, спина напряглась. Она все понимала и даже больше. 

- Зачем вы пришли? - ее охрипший от плача голос прозвучал почти грубо. - Вы ведь все уже решили и без меня, не так ли? 

Она резко обернулась, чтобы видеть их — трех самых близких ей людей — в этом мире и любом другом. Сейчас казалось, что между ними зияет пропасть. Сьюзен стояла потупившись. Эдмунд скрестил руки на груди, на лице запечатлелась внутренняя борьба. Темные глаза смотрели на Люси пронизывающе. 

Питер сделал несколько шагов ей навстречу, она вздрогнула и крепче сжала в руках флакон с эликсиром. 

- Ну, отними его! - прошептала она горько. - Вся возможная власть на твоей стороне: власть Верховного короля, власть старшего брата... 

Щеки Питера залила краска возмущения. 

- Вот ты какого мнения обо мне! - воскликнул он гневно. - Значит, я — враг? Обидчик? Тиран? Может, Белая колдунья милосерднее меня?! 

- Что ты такое говоришь, Питер, перестань... - Сьюзен дотронулась до его локтя, но брат сбросил ее руку. 

Губы Люси приоткрылись. Вот-вот с них должны были пасть тяжелые, разящие слова. Но что-то мешало... Может быть, рана на руке Питера, которая снова начала кровоточить. Он не дал исцелить ее. Своим примером желал доказать, что ничего личного в его требовании нет. Что он первый готов понести последствия своего решения. 

- Это была самая страшная битва, - наконец, ответила Люси, опустив голову. Золотистые волосы скрыли ото всех ее лицо. - Я думала, что рождественский дар — в радость и так будет всегда. Но он стал болью и тяжелым бременем. Почему? 

Ее пальцы скользили по рубиновой поверхности флакона. Эликсир жидкой драгоценностью сверкал в неверном огне свечей. Его стало значительно меньше — это невозможно было отрицать. То, что казалось иллюзией, обманом зрения, теперь было реальностью. Вопросом, который ожидал ответа. 

- Я понимаю Люси, - Питер оглянулся на Эдмунда, хранившего до этого упорное молчание. - Я умирал, и знаю, как это может быть отвратительно. Чем я лучше Далина, Контера, чем отличаюсь от других, кого битва поставила на грань жизни и смерти? Есть отважнее, мудрее, лучше меня. Почему я был достоин этой траты тогда, а они сейчас — нет? Чем моя кровь дороже? Тем, что я... сын Адама? - в последних словах сквозила ирония. 

- Ты знаешь ответ, Эдмунд! - горячо возразил Питер. - Твоя смерть стоила бы всей Нарнии ее будущего! Сколько еще бед должно было обрушиться на нарнийцев, пока они ждали бы новых четырех защитников? 

- Допустим, - Эдмунд выпрямился. - Но, Питер, Нарния — это не мы, понимаешь? Нарния — это они. Звери, деревья, гномы, фавны... все эти создания... Нарния принадлежит им от своего начала! Значит, мы должны позволить смерти забирать лучших из нарнийцев ради нас или других особ королевской крови? Какую еще жертву должна приносить Нарния своим благодетелям? И потом, - Эдмунд недобро улыбнулся, - сегодня — мы, а завтра решим, что какой-нибудь советник важнее солдата. Питер, вдумайся! Ты будешь оценивать, взвешивать жизни! Вот эта — нужна, а без этой можно и обойтись... «Гряди в страну Аслана с миром...» 

Питер в отчаянии сжал голову руками. 

- Что, не готов быть богом? 

- Замолчи, Эдмунд!! - Сьюзен обняла Питера, и теперь он не вырывался. 

- Решение должно быть принято, - прозвучал в тишине ее спокойный голос. - Берем мы эликсир в битвы или нет. Питер прав: сегодня, после тяжелого сражения, или в другой горестный день, но мы вернемся к этому. 

Люси безутешно разрыдалась. 

- Лишь глупцы мечтают о стезе королей. 

Ночные тени отступили к стенам комнаты Люси, гонимые радостным сиянием. 

- О, Аслан! - Люси вскочила и бросилась к нему. - Так тяжело... я уже ничего не понимаю... - она склонилась к его прекрасной гриве. 

- Милая, любой дар — испытание. Но ты усложняешь свое сама. Боюсь, тебе придется смириться с тем, что даже эликсир не спасет всех. 

- Но почему, Аслан, почему?! Ведь он же, - Люси протянула ему флакон, - не иссякал, я помню... Все помнят! - она запнулась. - Не иссякал до этого года. 

Аслан положил свою огромную лапу поверх ее маленькой руки с флаконом, но сделал это очень бережно, почти невесомо. 

- Во времени все имеет свое начало и конец. Эликсир — не исключение, Люси. 

- Значит, Питер прав? - понурившись спросила она. - Эликсир перестал быть неиссякаемым, и теперь... 

- …теперь только ты решаешь, как распорядиться своим даром, - закончил за нее Аслан и повернулся к Питеру. 

Тот глядел на него в замешательстве — несчастный и готовый к осуждению. 

Аслан неуловимо улыбнулся и направился к дверям на террасу. 

- Подойдите ко мне по очереди, дети. Мне есть, что вам сказать. 

Они повиновались. Казалось, звезды вселенной отразились во взгляде Царя Царей, когда они смотрели в его глаза и слушали. 

- Питер, никто не вправе посягать на чужой дар. Даже ради благой цели. Этому закону подчиняюсь и я тоже. 

Питер вгляделся в лицо Великого Льва: какая глубокая печаль и любовь были в этом признании! 

- Сьюзен, великодушие рождается из сердца. Прислушивайся к его голосу, чтобы не изменить однажды своему призванию. 

- Эдмунд, ты верно судишь, но слова твои ранят порой без нужды. Пусть твое красноречие чаще служит добрым целям. 

- Люси, дитя моего сердца... Даже если эликсиру придет конец, не унывай. Благородная смерть — это сокровище, и каждый достаточно богат, чтобы купить его.