Интервью с актёрами.

[Cокол]

Всем привет!

Идея создания этой темки принадлежит Этери.
Мне представляется весьма разумным, чтобы была тема, в которой можно было бы на только прочитать, но и обсудить интервью с актёрами.
Всё самые интересные интервью будут вынесены на Главную страничку, как только Админская панель заработает.

Так что - если у кого-то из Вас есть интервью, вывешивайте.
Будет весьма интересно почитать.

Наша MaryAnn проделала немалую работу, сделав письменную расшифровку с того комментария, что был на DVD, за что ей огромное спасибо.
Посмотрите на объём, - девушка, действительно, работала долго и очень старалась.
Вот результат её труда:

"Эндрю Адамсон: Добро пожаловать на DVD-комментарий к фильму «Хроники Нарнии: Лев, Колдунья и Волшебный Шкаф». Я Эндрю Адамсон – режиссёр, и вместе со мной здесь четверо Пэвэнси.
Уильям: Меня зовут Уильям Мосли. Я играю Питера Пэвэнси в фильме «Хроники Нарнии: Лев, Колдунья и Волшебный Шкаф».
Анна: Я Анна Попплвелл. Я играю Сьюзен Пэвэнси.
Скандар: Я Скандар Кейнес. Я играю Эдмунда Пэвэнси.
Джорджи: Приветик! Меня зовут Джорджи Хенли. Я играю Люси Пэвэнси в фильме «Хроники Нарнии: Лев, Колдунья и Волшебный Шкаф».
Эндрю Адамсон: Первые кадры в фильме основаны на единственной строчке в книге, где говорится, что из-за бомбёжек Лондона во время Второй Мировой Войны детей отправили в эвакуацию. Мне хотелось обозначить контекст и объяснить сегодняшним детям, которым повезло не испытать на себе войну, что это настоящие дети и реальная жизнь, что они имеют дело с настоящей угрозой смерти. Отсюда получилась такая большая эпическая сцена. Заодно мне хотелось как бы разбудить зрителя, сказать: «Это серьёзный фильм».
Анна: Я помню, это было в начале книги, но я не ожидала увидеть это в фильме, ведь когда думаешь про Нарнию, думаешь про снег…
Уильям: Искусственный снег (смеётся).
Анна: А тут сразу бомбардировщики. Это застаёт врасплох.
Эндрю Адамсон: Это было так давно. Если я не ошибаюсь… трудно поверить, но это снималось где-то полтора года назад.
Скандар: Уилл, а помнишь, как однажды ты закричал «Скандар» вместо «Эдмунд»? (смеётся)
Уильям: Да.

(Питер ссорится с Эдмундом в бомбоубежище)
Эндрю Адамсон: Эта сцена была очень трудной. Я не думал, что удастся заставить Скандара плакать, потому что он очень стойкий. Вот здесь был очень напряжённый момент. Вы орали друг на друга минут 20, прежде чем сделать дубль, и на следующий день у Уильяма пропал голос.

(Прощание детей Пэвэнси с мамой на вокзале)
Эндрю Адамсон: Анна, расскажи, что происходило с тобой в этой сцене.
Анна: Это очень сильная сцена, потому что на экране мы прощаемся с мамой, а моя настоящая мама в то утро уезжала из Новой Зеландии, и Эндрю сказал, чтобы я сделала несчастный и потерянный вид, потому что моя мама уехала, так что это и игра и реальность одновременно.
Эндрю Адамсон: Заставить Анну выглядеть неуверенной практически невозможно.
Сейчас будет момент, который мне очень нравится, вы идёте через толпу и выглядите совершенно растерянными. Мне кажется, это не игра (Я не думаю, что вы это играли). Это было самое начало съёмок, вы попали в гущу событий, вокруг было человек 150 или 300 массовки.
Уильям: Да, я должен был успокаивать Джорджи (Люси), а на деле я себя не мог успокоить.
Эндрю Адамсон: Посмотрите, это один из моих любимых моментов, где она (Сьюзен) нормальная, а ты (Питер) совершенно растерян.
Уильям: Там было от чего растеряться.
Эндрю Адамсон: Что-то типа: «И куда мне дальше?»
Анна: Дурдом (смеётся).
Эндрю Адамсон: Кей Си (помощник режиссёра), наверное, кричал: «Иди туда!» (смеётся)
Анна: Тут я тоже смеялась, когда я тянула за собой Скандара, и он сымпровизировал реплику: «Я знаю, как садиться в поезд»
Скандар: Мой талант (смеётся).
Анна: Он так сказал, потому что не хотел, чтобы я его тянула на площадке.
Эндрю Адамсон: Хорошая массовка. Много замечательных лиц, и многие очень эмоциональны. Там есть места с плачущими женщинами, я их вставлял и убирал. В какой-то момент я их убрал. Матери, прощающиеся с детьми, добавляют столько эмоций.
Уильям: И все эти дети точно в таком же положении, что и мы.

(Поезд подъезжает к станции Гоуди)
Уильям: Эндрю, а это всё настоящее? Например, массовка на станции?
Эндрю Адамсон: Да, мы не смогли найти такие же поезда в Новой Зеландии, поэтому вторая съемочная бригада снимала это в Англии. Потом совмещали. Это комбинированный кадр (Эдмунд смотрит в окно: сам Эдмунд и оконная рама со стеной – с одного кадра, а люди на станции и станция – из другого).
Анна: Действие внутри купе поезда – это был наш первый съёмочный день, да?
Эндрю Адамсон: Самый первый. Даже до начала постановки, это были подготовительные кадры.

(Пэвэнси вышли на своей станции и ждут, пока за ними приедут)
Анна: В тот день солнца было совсем немного, да? Было облачно, и мы всё время ждали, чтобы облака разошлись, чтобы стало солнечно.
Эндрю Адамсон: Странно, ведь было очевидно, что в Новой Зеландии будет такая погода, но мы были к ней не готовы. Так было большую часть съёмок. Но тут вообще снимали в перерывах между дождём. То и дело прятались от него. Это декорации Роджера в стиле железнодорожной станции в Англии, а за миссис Макриди видно голубое небо, и по нему тянутся большие тёмные облака (смеётся).
Уильям: Если я правильно помню, просто факт на заметку, стоимость двадцатичетырёхчасового видеонаблюдения за станицей превышает стоимость самой станции (смеётся).
Эндрю Адамсон: Да, вполне вероятно (смеётся).

(Пэвэнси едут в повозке к дому профессора Кёрка)
Дорджи: Это Тиффани! Лошадь звали Тиффани!
Эндрю Адамсон: Я не знал…
Анна: Джорджи, а помнишь, ты сначала боялась лошадей?
Скандар: Кей Си в начале говорил: «Никаких резких движений. Сидеть тихо. Лошадь может убить вас в любой момент» (смеётся).
Эндрю Адамсон: Я думаю в конце ты полюбила лошадей.
Джорджи: Да.
Эндрю Адамсон: Уильям точно полюбил.
Уильям: В конце мы все их полюбили.
Джорджи: Я помню урок верховой езды со Следом (инструктором по верховой езде) на пони по кличке Фликер. Это было здорово!

(Миссис Макриди и четверо Пэвэнси поднимаются по лестнице в доме профессора Кёрка)
Эндрю Адамсон: Это наша первая большая декорация.
Уильям: Она не такая уж и большая. Даже почти маленькая. То есть, не такая огромная (все смеются).
Анна: Уильяма масштабы не смущают.
Уильям: Нет, я имею в виду, по сравнению с ледяным озером и так далее, это довольно маленькая декорация.

(взгляд через окно: лицо Питера, и Сьюзен рядом с радио)
Анна: Эту сцену готовили целую вечность, чтобы сделать кадр через окно, так, чтобы лицо Уильяма оказалось в нужном месте.
Эндрю Адамсон: Вечность понадобилась, чтобы заставить его сидеть спокойно (смеётся).
Уильям: Я радио слушал (смеётся).
Эндрю Адамсон: Посмотрите на Джорджи! (Смеётся)
Анна: Джорджи! (смеётся)
Уильям: Маленький человечек.
Джорджи: Я не маленький человечек! (смеётся)
Уильям: Посмотри, какая ты здесь маленькая!
Джорджи: У меня такие короткие волосы!
Эндрю Адамсон: Анна, я помню, как я был потрясён, когда тебя подстригли. Когда ты пришла, у тебя были замечательные длинные волосы.
Джорджи: Такие красивые.
Эндрю Адамсон: Когда вы вошли, я сказал «Они стали короче, чем нужно!». Ты чуть не расплакалась.
Анна: Я помню, мы тогда пробовали причёски и костюмы. Они пришли окончательно всё утвердить. Ты попросил: «А нельзя ли сделать чуть ниже?» Что в переводе означало «длиннее» (смеётся). Но их к тому моменту уже отрезали.
Эндрю Адамсон: Я думал, они будут отрезать по дюйму за раз, постепенно делая короче. Поэтому я так удивился.
Джорджи: Они отрезали сразу пять дюймов!

(Игра в прятки)
Уильям: Эту сцену мы снимали где-то 1500 раз!
Эндрю Адамсон: Точно. Она была на пробах.
Уильям: Это была одна из моих первых, самых первых сцен.
Скандар: Мы снимали её в девяти разных местах.
Уильям: В течение 18 месяцев проб мы играли эту сцену. Мы её очень хорошо выучили.
Джорджи: Музыка такая хорошая!
Эндрю Адамсон: По книге, Люси находит шкаф и заходит в него в самый первый день пребывания в доме. Но с точки зрения кино мне показалось неудачным, что она находит его таким образом и потом возвращается к игре в прятки. Мне показалось, будет лучше, если мы начнём с того, что в дождливый день детям скучно и нечем заняться. И… тогда они находят шкаф, как место, куда можно спрятаться. Значит, есть причина, по которой Люси в него заходит. Я думаю, что она не стала бы просто так заходить в шкаф. Но если она прячется от своих братьев, это более логично.
Сцену с проходом через шкаф снимали через шесть месяцев после того, как ты вошла в него. Помнишь? Расскажи, что было, когда ты впервые попала в декорации Нарнии.
Джорджи: Ко мне подошли и сказали: «Джорджи, сейчас мы ненадолго завяжем тебе глаза». Я ответила: «Ладно». И мне завязали глаза черным шелковым платком на липучке. Я помню, ты поднял меня на руки.
Эндрю Адамсон: Нужно было очень осторожно. Все боялись, что мы тебя уроним. Мы несли тебя вниз по деревянным ступенькам. Это снимали в центре верховой езды. Вырыли яму в 15 метров, посадили лес и покрыли его искусственным снегом.
Уильям: А сколько там деревьев?
Эндрю Адамсон: Даже не знаю. Это Роджера надо спросить.
Джорджи: Ты спустил меня вниз и снял повязку.
Эндрю Адамсон: Да, зато восхищение, которое вы видите, оно настоящее. Я помню, ты потом просто дрожала от восхищения, что ты первая, кто побывал в Нарнии.
Джорджи: То же было и с Джеймсом, да? (Джеймс МакАвой – исполнитель роли мистера Тумнуса)
Эндрю Адамсон: Да.
Джорджи: Вот, сейчас будет мистер Тумнус.
Эндрю Адамсон: К тому времени ты уже знала Джеймса, но мы не показывали тебе мистера Тумнуса, чтобы ты удивилась, как и Люси, когда увидела его впервые.
Джорджи: Я помню, что на съемочной площадке появилась какая-то штука, завёрнутая в белую простыню. Я тогда спросила: «Эндрю, что это такое?». А ты сказал: «Да это просто статуя». Я спросила: «А почему там Ховард?». А ты ответил: «Потому что туда надо… ему надо кое-что добавить». И я тебе поверила.
Анна: Какие у мистера Тумнуса классные ноги.
Уильям: На них сначала смотришь и говоришь «Ух ты!». А потом просто перестаёшь обращать на них внимание.
Эндрю Адамсон: Да, у меня так же.
Анна: После показа в понедельник Джеймс говорил, что в первой сцене он не мог оторваться от своих ног. А потом привык.
Эндрю Адамсон: Они на нём смотрятся очень естественно. Дело в его движениях.
Скандар: Прирождённый фавн.
Уильям: Да, точно. Знаете, массовке в сцене лагеря Аслана, Кей Си всё время напоминал, о том что они фавны, чтобы они не смотрелись фальшиво.
Эндрю Адамсон: Мы много экспериментировали с Джеймсом, с его ногами.
Анна: На нём были зелёные леггинсы с шарами в стиле диско (смеётся).
Эндрю Адамсон: Да. И почти всё время он ходил на цыпочках. Поэтому его движения были так похожи на движения фавна.
Уильям: Он это на пробах придумал? Это тогда он начал ходить как фавн?
Эндрю Адамсон: Нет, мы придумали это на ранних стадиях, когда собрались вместе и обсуждали, как двигаются фавны.У них очень маленькие копытца, поэтому они всё время в движении, чтобы сохранять равновесие. У них ноги из трёх частей, поэтому он ходит на цыпочках и в определённом ритме.
Джорджи: Когда он тренировался, было очень смешно, он пробовал разные походки, а я сидела в углу и покатывалась от смеха.
Уильям: странно думать, что это Джеймс МакАвой, потому что он совсем не похож на фавна. Так сыграть - это потрясающе.
Эндрю Адамсон: Знаете, что меня больше всего удивляет в Джеймсе… Он прислал запись для проб, где потрясающе уловил суть персонажа. Отлично передал его двойной характер. То, что он собирался предать Люси, его моральная дилемма. На записи у него был замечателный английский акцент. После просмотра плёнки я встретился с ним в Лондоне, он пришёл на встречу с мотоциклетным шлемом. И шотландским акцентом.
Анна: Кто бы мог подумать.
Уильям: Потрясающий акцент.
Анна: Обожаю, когда Джорджи говорит: «Мою маму зовут Хелен», потому что маму Джорджи действительно зовут Хелен.
Уильям: Ты это добавил?
Джорджи: Мамочка, я тебя люблю.
Эндрю Адамсон: Да, мы специально это вставили, очень подходящее имя для той эпохи. Когда добавляешь что-то настоящее, получается ещё лучше.
Джорджи: Мы пробовали. Сначала было: «Мою маму зовут Мириам». Потом: «Мою маму зовут Хелен», а потом ещё: «Мою маму зовут Виолета».

(Люси и мистер Тумнус идут по снегу к дому мистера Тумнуса)
Скандар: А тут он здорово промёрз.
Эндрю Адамсон: Здесь… да, здесь температура – минус десять, на Джеймсе одни меховые штаны. Но зато очень стильные.
Уильям: Если представить, какой должна быть эта сцена, она во многом удовлетворяет описанию. Все крупные планы маленькой Джорджи и Джеймса, как они идут вместе. Это так мило.
Эндрю Адамсон: Это одна из моих любимых декораций. Дом мистера Тумнуса.
Все хором: Да!
Анна: Столько деталей!
Эндрю Адамсон: Да. «Арт деко»… Роджер, художник-постановщик, добавил сюда элемент стиля «арт деко», а Джеймс коллекционирует предметы в этом стиле.
Уильям: Ух ты!
Анна: Правда? Как здорово!
Эндрю Адамсон: Но это чистейшее совпадение. Ему очень понравилось.

(Мистер Тумнус наливает Люси чай)
Эндрю Адамсон: Мокси готовил тебе горячий шоколад, да?
Джорджи: Да. А я говорила: «Мокси, ты лучше всех готовишь горячий шоколад», а потом его делал Мэтт, и я говорила: «Мэтт, ты лучше всех готовишь горячий шоколад». Потом Джин. «Джин, ты лучше всех готовишь горячий шоколад» (смеётся).
Эндрю Адамсон: Мы делали тебе чай, но тебе не очень понравилось.
Джорджи: Мерзость.
Уильям: Я обожаю чай. (Все смеются)
Джорджи: Он и сейчас пьёт чай.
Эндрю Адамсон: С Питером почему-то так не получилось. (Снова все смеются)
Уильям: Какой замечательный огонь. Милая музыка.
Анна: Уилл, этот бантик отлично бы смотрелся в твоих волосах (смеётся).
Уильям: И цвет платья как раз для меня (смеётся).

(Мистер Тумнус начинает играть колыбельную)
Эндрю Адамсон: здесь получилось забавно, потому что первые несколько дней Джеймс дул во флейту, и она издавала только тихий свист, а Гарри, наш композитор, в то же время работал над музыкой, и в последний день съёмок эпизода я включил настоящую музыку. Джорджи, я помню выражение твоего лица. Она ожидала услышать привычный звук, а вдруг раздалась прекрасная музыка. И Джорджи воскликнула: «О, Боже!»
Джорджи: Я подумала, что это Джеймс играл, что он тренировался. Но когда вступили трубы, я подумала: «Та-ак».
Уильям: Эндрю, а это был настоящий огонь?
Эндрю Адамсон: Да, на газе.
Скандар: А, это такой, который зажигается, когда ты говоришь «мотор»?
Уильям: Мне нравится, как он клубится в конце. Так здорово!
Анна: Как тебе удалось совместить движение рук Джеймса с музыкой?
Эндрю Адамсон: Мы включили музыку, чтобы он играл под неё. Когда делаешь монтаж, не всегда используешь момент, который планировал, мы пригласили человека, который играл на флейте, точнее, на дудке, чтобы он сыграл под движение пальцев Джеймса.
Анна: Правда?
Эндрю Адамсон: Он слегка изменил музыку, чтобы она совпадала с движениями Джеймса.
Анна: Здорово!
Скандар: Мне нравится, когда проявляется лицо Аслана. Так классно!

(Мистер Тумнус и Люси подбегают к фонарному столбу)
Джорджи: А тут у него отвалился нос! (Смеётся) Джеймс был простужен, а у него на носу были искусственные ноздри, очень узкие, как у козлов. У него был забит нос, к тому же он ещё и плакал. И тогда нос стал медленно съезжать на верхнюю губу. А потом Эндрю сказал: «Сделаем ещё один дубль. Поправь нос на место». Джеймс подтолкнул нос к верху, а когда убрал палец, нос отвалился! Я не буду повторять, но он сказал очень нехорошее слово. И заплатил четыре доллара в ведро непристойностей.
Уильям: Мы со Скандаром отправили в это ведро половину своей зарплаты (смеётся).
Скандар: Я заплатил в ведро 10 долларов.
Уильям: Скандар должен…
Джорджи: Ты ещё 100 должен (смеётся).
Скандар: Нет, не должен! Не должен!
Эндрю Адамсон: Кто-нибудь объяснит про ведро непристойностей?
Анна: Ведро непристойностей – это такое ведро на площадке; каждый раз, когда Джорджи слышала, что кто-то ругается, он требовала два доллара.
Джорджи: У меня тонкий слух.
Эндрю Адамсон: У тебя слух, как у овчарки.
Джорджи: Спасибо.

(Питер, Сьюзен и Эдмунд разговаривают с Люси, стоя возле шкафа)
Уильям: Я в этой сцене заплатил 25 долларов за то, что у меня зазвонил мобильник! Мне пришлось заплатить 40 долларов. За телефон и ещё за мелодию. Им всем не понравилась мелодия в моём телефоне. (Все смеются) Это не справедливо!

(Эдмунд кричит Питеру: «Думаешь, ты – папа? А вот и нет!»)
Эндрю Адамсон: Было смешно, когда эту фразу говорил Грэм, дублер Скандара, со своим новозеландским акцентом.

(Эдмунд убегает, следом уходит Сьюзен, Питер поворачивается к Люси)
Эндрю Адамсон: Уильям старается не смеяться (смеётся).
Уильям: Он сказал: «Думаешь, ты умер, но это не так!» (Вместо «dad» - «отец», он сказал «dead» - «умер») И я ответил: «Ты о чём? Конечно, я не думаю, что я умер!» (Все смеются)

Эндрю Адамсон: Один из сложных моментов многочасовой съёмки. Много снимали «через плечо»…
Уильям: Я вдвое дольше играл! (Все смеются)
Эндрю Адамсон: Я не это имел в виду под сложными моментами. Да, ты снимался дольше всех, и мы делали много кадров «через плечо» с двойником.
Джорджи: Видишь, иногда хорошо быть маленькой.
Скандар: (со вздохом) Да, жизнь тяжела… (Все смеются)
(Люси смотрит на свечку, а Сьюзен спит)
Анна: Кажется… В фильме этого вроде нет, но ты ведь заставил меня храпеть в этой сцене, да?
Эндрю Адамсон: Да.
Анна: Очень громко.
Эндрю Адамсон: Да, но в итоге я не смог. Я решил оставить тебя без храпа.
Анна: Это было для твоего собственного развлечения, да? (Смеётся)
Уильям: Храп сделал бы Сьюзен некрасивой.
Эндрю Адамсон: В этом и был весь смысл. (Смеётся)
Анна: А ещё я помню, как Джорджи никак не могла надеть резиновые сапожки. Кажется, что она так легко их надевает, но на самом деле, это было трудно.
Эндрю Адамсон: Это был где-то двадцатый дубль.

(Люси стоит со свечёй возле шкафа)
Анна: Я помню, когда должна была погаснуть свеча, в одном дубле Мокси, который стоял в шкафу, за камерой, никак не мог эту свечу задуть. И Джорджи сама стала на неё дуть!
Эндрю Адамсон: Мы всё перепробовали. Был даже компрессор с воздушной струёй. Он включился, и весь воск полетел на Джорджи. Она так испугалась!

(Эдмунд выходит из шкафа и падает в снег)
Анна: Это мои ноги!
Скандар: Это мои ноги!
Эндрю Адамсон: Это Анна в роли дублёра Скандара.
Скандар: Нет! Это я падаю!
Анна: У Скандара были проблемы с трюками. Он просто испугался…
Скандар: Я сам делал все трюки!
Анна: Я ему сказала: «Не переживай, Скандар. Я упаду за тебя. Я не боюсь».
Скандар: Она сделала это без моего согласия.
Эндрю Адамсон: Самое смешное, что Скандар ушёл домой, когда мы ещё не закончили. А Анна ещё не ушла, когда мы начали искать, кого можно взять. Мы взяли Анну и отправили переодеваться. Но надели не то, что надо, так что сначала ты была в коричневом свитере и серых шортах.
Анна: Я прошлась как на показе в его одежде.
Эндрю Адамсон: Всем своим видом изображала Скандара.
Скандар: Я всё отрицаю. Ничего такого не было.
Анна: Я отправила Скандару фотографию, где я в его одежде, с автографом. Это ему как сувенир на память. (Смеётся)
Джорджи: Эта фотография есть в книге к фильму, да?
Уильям: Там есть смешная вещь, которую заметил брат Анны: на плакате моё тело с головой Скандара.
Скандар: Это я тебе сказал.
Уильям: И ноги Анны, когда Эдмунд падает.
Джорджи: И голос Самайи.
Скандар: Голос моей сестры Самайи, ведь у меня теперь более низкий голос. Поэтому она записала некоторые мои реплики.
Эндрю Адамсон: Главная проблема со Скандаром была в том, что он вырос на 5,5 дюймов.
Скандар: На 6 с половиной!
Эндрю Адамсон: На 6 с половиной. И у него начал ломаться голос.
Уильям: Каждый раз, как я об этом слышу, он ещё большую цифру называет (смеётся).

(Гинаррбрик бежит за Эдмундом)
Скандар: А вот и Киран. (Киран Шах играет Гинаррбрика)

(Гинаррбрик валит Эдмунда на снег, прыгает сверху и приставляет ему кинжал к горлу)
Скандар: Тут было смешно. Снег был очень скользкий. Кирану надо прыгать, а у него скользкие сапоги. И каждый раз, когда он прыгал, он скользил и падал с горы. И очень громко ругался. А ругается он очень смешно.
Эндрю Адамсон: Я думаю, в этой сцене он не мало денег отправил в ведро непристойностей.
Скандар: А вот и Тильда!
Уильям: Скандар, расскажи нам про Тильду. Тебе ведь не разрешали её видеть?
Скандар: Я не видел её в костюме. И нам не разрешали много общаться.
Эндрю Адамсон: В начале.
Джорджи: Но это было недолго.
Скандар: В конце мы уже были парой.
Эндрю Адамсон: Тильда подошла ко мне на пятый день съёмок и сказала: «Можно мне хотя бы немного поговорить со Скандаром?».
Анна: А здесь в санях вы ведь много дразнили друг друга?
Скандар: О, нет!
Эндрю Адамсон: Давай, расскажи нам, Скандар.
Скандар: Нет! Хотя, ладно. Лучше я сам расскажу, а то вы сейчас напридумываете. Эндрю начал рассуждать: «Так, как нам разозлить Скандара?». И когда я садился в сани Эндрю сказал: «У Скандара новая подружка!».
Эндрю Адамсон: Это чтобы тебе было так же неловко, как и твоему персонажу в тот момент. Довольно часто, когда я давал Скандару указания перед дублем, я добавлял что-то вроде: «Представь, что ты едешь в санях со своей новой подружкой».
Скандар: Мне, кстати, тогда было 12!
Эндрю Адамсон: Он смущался. Так что это не игра, а реальные чувства.
Скандар: Когда Тильда передаёт кубок с горячим шоколадом Кирану, и он бросает его, там стоял Мокси, заведующий реквизитом. Он швырял кубок в Мокси, и весь горячий шоколад выливался на него! Это было смешно.
Эндрю Адамсон: Это потому, что у нас было только два таких кубка, и он спасал реквизит для будущих дублей. Поэтому он ловил весь этот горячий шоколад.
Анна: О, рахат-лукум!
Эндрю Адамсон: А помнишь первый раз с рахат-лукумом? Ко мне подошли и спросили: «Рахат-лукум принести настоящий или искусственный?». Это был третий или четвёртый дубль. Мы боялись, что ты съешь слишком много сахара, и я сказал: «Искусственный». Я имел в виду из желатина. А они принесли из оргстекла! Мы делаем дубль и Скандар пытается откусить эту штуку! Он старается не выйти из роли и кусает своё оргстекло. В итоге он поворачивается ко мне и говорит: «Эндрю, я не могу это есть» (смеётся).
Уильям: Скандар, а сколько всего кусочков ты съел?
Скандар: Тридцать пять кусочков размером с кулак!
Эндрю Адамсон: И как ты потом себя чувствовал?
Скандар: Тошнотворно (смеётся).
Эндрю Адамсон: Хочешь рахат-лукума?
Скандар: Да нет, спасибо.
Уильям: Теперь ты его терпеть не можешь?
Скандар: Рахат-лукум в небольших количествах – это вкусно. Но его нельзя есть в промышленных масштабах. (Смеётся)
Эндрю Адамсон: Мы тебе раздобыли самого лучшего. Его по заказу делали. Мы советовались с твоей мамой, сколько тебе можно сахара.
Скандар: Сначала я думал, что смогу есть его до бесконечности, но после третьего дубля уже валялся на полу.

(Питер, Сьюзен и Эдмунд играют в крикет, а Люси читает книжку; Питер попадает мячом по ноге Эдмунду)
Скандар: А вот здесь было больно.
Эндрю Адамсон: Здесь мы… Мы хотели, что бы он в тебя попал. Но мы этого не ожидали.
Уильям: Разумеется, я бы попал.
Скандар: Это было весело, потому что Эндрю думал, что я не умею играть в крикет. Он не думал, что я смогу попасть по мячу.
Джорджи: Так ты и не мог!
Скандар: Я попал по нему! Сначала они использовали настоящий крикетный мяч. Мне сказали: «Скандар, не бей пока по мячу. Камера не сможет за ним пойти. Пусть он просто летит». Через пару репетиций я спросил: «Эндрю, можно ударить по мячу?». Эндрю ответил: «Да». Но он не думал, что я попаду по мячу. Я разбил мячом осветительный прибор.
Уильям: Очень впечатляюще.
Скандар: А Кей Си закричал: «Скандар!!!». Он подбежал ко мне и стал говорить: «Скандар, так нельзя! Есть техника безопасности!». Пришлось использовать резиновый мячик, который всё время отскакивал.
Анна: А мои родные раскритиковали меня за эту сцену. Они все играют в крикет. Когда они увидели меня в воротцах, то сказали, что я выгляжу так, что даже если бы мяч оказался рядом, ко мне в руки он не попал бы ни за что на свете.

(Четверо Пэвэнси попадают в Нарнию)
Эндрю Адамсон: Сейчас будут два момента, они интересны тем, что произошли совершенно случайно. Кто бы мог подумать, что Джорджи так метко бросает (снежки). И кто бы мог подумать, что Уильям бросает так же метко! Это был просто «ляп». Но мы оставили его в фильме. Это так реально.
Джорджи: А почему ты вставил «ляпы» в фильм?
Эндрю Адамсон: Потому что это смешно и подходит по смыслу. У вас бой снежками. Правда, мы вырезали, как вы достаёте бумагу (искусственный снег) из носа, глаз и рта, вы ведь её порядочно наелись!
Анна: Эта бумага была такая противная.
Эндрю Адамсон: Мне особенно нравилось день за днём приходить с ней в носу.
Анна: Ещё было смешно, когда люди, пытаясь защититься от этой «снежной пыли», ходили по площадке в масках, как у хирургов. Было очень странно: приходишь на площадку, а все как будто собрались в анатомический театр!
Эндрю Адамсон: Я хотел запретить маски, потому что вы не могли тоже их одеть.

(Питер даёт Эдмунду шубу)
Скандар: Это самая крутая шуба, хотя, конечно, она мне и не нравится.
Анна: Скандар должен ненавидеть эту шубу, но она ему нравится! (смеётся)
Скандар: Согласись, что она здорово выглядит.
Джорджи: Это женская шуба!
Скандар: Это классная шуба. Я в ней выгляжу, как гангстер.

(Пэвэнси спускаются по снежному склону, и Питер падает в снег)
Эндрю Адамсон: Это мы в Чехии.
Уильям: Вообще-то, было очень больно, когда я…
Эндрю Адамсон: Да, ты упал на дерево, которое было под снегом.
Уильям: Было очень, очень больно.
Эндрю Адамсон: Вот почему ты так улыбаешься в том кадре…
Анна: Вымученная улыбка, потому что больно.
Было так холодно. Смотрите, у меня красные руки.
Скандар: В Чехии все старались согреться. Надевали огромные шубы. А я свою снял. Мне в ней было слишком жарко. Я бегал по снегу и даже вспотел.

(Первое появление мистера Бобра)
Эндрю Адамсон: Это одна из первых сцен, где много игры с компьютерными несуществующими персонажами. Я понимал, что для вас это будет нелегко, и я решил, что будет лучше, если я сяду напротив вас, и буду играть этих персонажей. Так мы и сделали с моей ассистенткой Алиной: она играла бобриху, а я бобра.
Анна: Бобры – это мои любимые персонажи, я их просто обожаю. Они такие смешные! Когда я читала сценарий, они уже казались смешными, но я и не представляла себе, насколько смешными они получаться в фильме.

(Мистер Бобр приводит Пэвэнси к свому дому, их встречает миссис Бобриха)
Эндрю Адамсон: Анна, это ведь твой любимый эпизод, да?
Анна: Мне понравилось тут сниматься, потому что в фильме столько всего страшного, сцены, где нужно играть испуг и убегать. А здесь надо было просто смеяться. Эндрю сидел на корточках… Ты был мистером Бобром или миссис Бобрихой?
Эндрю Адамсон: Чтобы вам было смешно, я был миссис Бобрихой, а Алина – мистером Бобром.
Анна: Да, точно. Это было так смешно!
Скандар: Мне надо было делать серьёзное лицо, и я испортил много дублей.
Эндрю Адамсон: Мы тебе говорили: «Вы слепы, молодой человек» (смеётся).

(Дом мистера Бобра)
Эндрю Адамсон: Эта трудная сцена для съёмки, ведь здесь маленькие декорации.
Уильям: При этом они необыкновенные. Роджер Форд включил столько деталей и мелочей. Мне очень часто кажется, что эти декорации создавались для нас наравне со зрителями, просто чтобы нам было всё время интересно. Например, у миссис Бобрихи был уголок для вязания, который вам не видно.
Эндрю Адамсон: Там столько всего! Текстура создаёт ощущение реальности. Мы сделали всё под размер Бобров, мы старались на всё смотреть с их точки зрения.
Анна: У них была двухъярусная кровать.
Эндрю Адамсон: Да, точно.
Скандар: Я всё время туда ходил, когда надоедало сидеть на ступеньках. Один раз я чуть не провалился сквозь доски (смеётся).

(Питер, Сьюзен, Люси и мистер Бобр выбегают из леса следом за Эдмундом и останавливаются, глядя на замок Колдуньи)
Эндрю Адамсон: Здесь было совсем не много снега, и вы смотрели на большой зелёный экран.
Анна: Я помню, ты попросил нас посчитать с помощью тригонометрии высоту замка.
Эндрю Адамсон: Это началось с того, что Джорджи спросила про высоту замка. Я ответил: «Высотой со Скай Тауэр». Она знала, сколько это. Это где-то 328 метров или что-то вроде того. И она спросила: «А на какую высоту нам смотреть?». А я ответил: «Вы же знаете тригонометрию. Вот и посчитайте». Вы и посчитали! Сели, посчитали всё на бумаге и сказали: «Это на таком-то расстоянии, мы будем смотреть туда».
Уильям: Боюсь, я говорил просто наугад (все смеются).
Эндрю Адамсон: По-моему, я сказал: «Нарисуйте там крестик».
Уильям: Точно.
Джорджи: Эндрю, я на тебя сердита, потому что «Прекратите!» - это моя единственная реплика во всём фильме, где я кричу, а у меня было ещё две реплики, где я кричу, но ты их вырезал.
Анна: Для всех, кто думает, что съёмками руководил Эндрю, скажу, что всем руководила Джорджи (все смеются).
Эндрю Адамсон: Я просто рядом стоял (смеётся).

(Могрим валит Эдмунда в снег)
Скандар: Здесь было смешно. На меня дула снеговая машина. Тут видно, как падают снежинки. Сначала она работала на полную мощность, поэтому у меня весь нос был забит и я всё время кашлял.
Эндрю Адамсон: Ты лежал, а снег падал тебе на лицо.
Уильям: Волк совсем как настоящий. Просто потрясающе!
Анна: Эндрю, а ты не думал снимать настоящего волка со Скандаром? (смеётся)
Эндрю Адамсон: Мы хотели, но, к сожалению, его мама была против (смеётся).
Уильям: Привязать к нему кусочки мяса.
Эндрю Адамсон: Да, у него под одеждой был мясной костюм. Я думал, если мы отпустим его в лесу и выпустим волков, он хорошо сыграет (все смеются).
Уильям: Натуральная реакция (смеётся).
Эндрю Адамсон: Точно.

(Эдмунд в тронном зале)
Анна: Отличные декорации.
Уильям: Так красиво.
Скандар: Вы там были?
Уильям и Анна: Да.
Джорджи: А я нет.
Эндрю Адамсон: Здесь вы разделяетесь. Неожиданно Скандар проводит много времени в одиночку.
Джорджи: Я помню, что сильно расстроилась, я говорила: «Я скучаю по Скандару».
Эндрю Адамсон: Да, очень мило.
Джорджи: Я расстроилась.
Скандар: Как меня любят!
Джорджи: А когда уехал Уильям: «Я скучаю по Скандару и Уиллу».
Эндрю Адамсон: Роджер и Дон потрудились над этими декорациями. Частично потому, что всё это из стеклопластика, огромная конструкция. И непростое освещение. Мы хотели, чтобы свет преломлялся о лёд.
Анна: Потрясающее чувство, когда входишь на эту площадку, всё это просто ослепляет.
Эндрю Адамсон: Да.

(Колдунья кричит на Эдмунда)
Эндрю Адамсон: Здесь Эдмунд понимает, что он натворил.
Скандар: Он понимает, что она совсем не добрая. Сначала, он ещё надеялся, что она хорошая, но теперь уже нет.
Джорджи: Это настоящие волки?
Эндрю Адамсон: Да, но в некоторых кадрах мы заменили им хвосты на компьютерные. Волки, как собаки. Их выпустили, они и понеслись: «Свобода!». Они виляли хвостами и выглядели не угрожающе, так что пришлось подправить им хвосты на компьютере.

(Бобры, Питер, Сьюзен и Люси бегут по туннелю)
Эндрю Адамсон: Этот туннель запомнился мне тем, что здесь начались увечья Анны (смеётся).
Анна: Да. У меня были боевые ранения.
Эндрю Адамсон: У тебя их было много.
Анна: Да, разбитые коленки. У меня в фильме не очень много физических сцен, Эндрю сразу понял, что если я куда-то бегу, то обязательно падаю (смеётся).
Скандар: Плохая координация?
Анна: Её полнее отсутствие.

(Волки нападают на Лиса)
Уильям: Эндрю, когда ты показываешь, что лис пытается нас защитить, это очень грустно. Насколько трудно передавать эмоции компьютерных персонажей?
Эндрю Адамсон: Это одна из главных трудностей, но в этом и заключается хорошая анимация, ты начинаешь с голоса, с мыслей персонажа. Задача аниматора – передать всё это. Для меня аниматоры – это актёры. Они делают ту же работу, что и актёры. Они берут эмоцию, мысль и показывают её зрителю так, чтобы он понял. Над фильмом работали замечательные аниматоры, поэтому персонажи такие выразительные.

(Колдунья приказывает снять оковы с мистера Тумнуса)
Скандар: Позади Джеймса такой классный людоед! Его зову Джо.
Эндрю Адамсон: Когда он надевал голову, то ничего не видел. Он мог видеть только через отверстие для рта, так если кукловоды не открывали людоеду рот, например, когда он шёл, он ничего не видел. Так что было непросто.
Уильям: Но людоеду как персонажу подходит то, что у него плохая координация. Он на всё натыкается.
Анна: Они такие молодцы, те, кто в этих костюмах. Я помню, когда мы снимали сцены сражения, и ребята в жарких, тяжёлых костюмах минотавров снимали механические головы, от их голов пар шёл, настолько им было жарко.
Уильям: Но они никогда не жаловались. Ни единого слова.

(Колдунья вместе с Эдмундом и Гинаррбриком выезжает из замка на санях, запряжённых оленями)
Анна: Эндрю, а эти олени настоящие?
Эндрю Адамсон: Нет, мы не могли привезти оленей в Новую Зеландию, это запрещено законом, они переносчики бычьей болезни. Сами они ею не болеют, а местных быков могли бы заразить. Вместо настоящих мы решили использовать компьютерную анимацию.
(Бобры, Питер, Сьюзен и Люси убегают от упряжки Деда Мороза)
Джорджи: Помнишь, как я упала, когда мы начали бежать?
Уильям: Я бежал, держа Джорджи за руку, на фоне зелёного экрана. Она вдруг поскользнулась, наверное, я бежал слишком быстро. Джорджи буквально взлетела над землёй!
Эндрю Адамсон: Я думал, ты не заметил.
Уильям: Заметил. Она такая лёгкая и маленькая!
Джорджи: Эндрю говорит: «Бегите как можно быстрее!». Уилл припустил, а мне было сложно…
Уильям: Я был рад подвигаться. Потому что мы так много стояли на одном месте.
Эндрю Адамсон: А эту тень, тень Белой Колдуньи, было трудно сделать в кадре. На самом деле это тень Джеймса (дублёр Кирана и Джорджи), ведь у обычных людей тень слишком длинная.
Джорджи: Я на два дюйма выше Джеймса.
Скандар: А вы видели платформы обуви Фелисити? Фелисити – это моя дублёрша по трюкам. Я в жизни не видел таких высоких платформ. Такие классные!

(Встреча с Дедом Морозом)
Джорджи: В этой сцене было здорово сниматься! У меня был свой кинжал, настоящий, стальной. Мне не часто удавалось им попользоваться.
Анна: Эта сцена мне особенно запомнилась из-за реплики в конце – «Лед растает». Это, наверное, самая печальная реплика в фильме.
Уильям: Я только скажу, что это был ужас. У меня еще не было реплики, которая казалась бы такой лёгкой…
Эндрю Адамсон: Дело в том, что у меня было чёткое представление, как должна была звучать эта реплика, и пока ты не сказал её так, как мне хотелось, я заставлял тебя повторять её. А ты был уставший.
Уильям: Да, было где-то полдевятого вечера.
Эндрю Адамсон: Вся съёмочная группа желала тебе поскорее её сказать.
Анна: «Ну, пожалуйста: «Лед растает» (смеётся). Пиппа Холл, помощник режиссёра по подбору актёров, сказала после просмотра, что одна из её любимых реплик в фильме, когда Джорджи говорит мне: «Я же говорила, что он есть» (про Деда Мороза).
Эндрю Адамсон: Хорошая реплика. Она сперва была в начале сцены. Но в конце она звучит удачнее.
Уильям: Когда я вынимаю из ножен меч, у Анны потрясающее выражение лица, она вдруг понимает: «Так, всё» (смеётся).
Анна: Здорово.
Уильям: Ему дали меч! Она думает: «Всё, начинается. Дед Мороз приехал» (смеётся).
Эндрю Адамсон: Джеймс Космо отлично сыграл Деда Мороза. Он привнёс в этот образ нечто особенное. Ощущение значимости и весомости.
Анна: Он такой замечательный! Кажется, снег и холод, но на самом деле мы были в жаркой студии.
Эндрю Адамсон: Вокруг зелёный экран.
Анна: На нём было столько слоёв, огромная борода, ему, наверное, было очень жарко.
Скандар: Кирану в некоторых сценах приходилось надевать толстый костюм, а это, по сути дела, фунт какого-то там материала.
Анна: Уплотнителя.
Скандар: Жира, короче. Он потел со страшной силой.

(Замёрзший водопад)
Уильям: А в этих декорациях все льдины двигались независимо, на гидравлике. Проёмов не видно, а когда наступаешь на них по отдельности, они двигаются, и снизу льётся вода.
Анна: Да, брызжет из проёмов между льдинами.
Уильям: Это действительно было очень интересно снимать.
Анна: Мы где-то неделю снимали эту сцену в Новой Зеландии. Помню, я тогда подумала, какие ещё можно сделать ракурсы?».
Эндрю Адамсон: Я помню этот твой вопрос: «А много ещё ракурсов осталось?». Частично это оттого, что здесь много животных, мы снимали ракурсы с точки зрения животных. Когда мы снимали, их там не было. Да, и ты всё время спрашивала, почему я снимаю твою спину.
Анна: Да, это превратилось в шутку. Я никак не могла понять, что это за постоянная «игра спиной» (смеётся). Это в основном было для компьютерных персонажей, которых тогда ещё не было.

(Питер стоит, загораживая собой сестёр и целится мечём в Могрима)
Эндрю Адамсон: Самое смешное, что Уильям такой серьёзный, а я в это время стою на четвереньках и говорю: «Ну, что, сын Адама?» (все смеются).

(Питер, Сьюзен и Люси плывут на льдине по реке)
Уильям: Мы в этом бассейне неделю бултыхались. Тут ещё один момент, когда показывается меч, а затем моя рука. Это было ужасно. В воде был воск. Я выныривал и сразу хватал ртом воздух. А они не взяли кадр, где моя голова показывается из воды! Я просто так воды нахлебался! (Смеётся).
Джорджи: Когда мы снимали эту сцену, я нахлебалась тоже воды, не так много, как Уилл, но Уилл у нас вообще золотая рыбка (смеётся).

(Колдунья и Эдмунд стоят над растаявшим водопадом)
Эндрю Адамсон: Эту сцену было интересно снимать, потому что Скандар здесь очень расчувствовался. Это было как в начале фильма. Я и не думал, что нам удастся заставить его плакать.
Скандар: А я тебя удивил.
Уильям: Эндрю, ты сказал, сколько Колы ему разрешено выпить? (Смеётся)
Эндрю Адамсон: Да, я сказал, что до конца съёмок ему запрещено пить Кока-Колу. И он разрыдался (все смеются).
Анна: Не так-то просто было не давать Скандару сладкого. Если вы заметили, на площадке были грузовики с едой. Каждый день после обеда Скандар…
Скандар: Я и Грэм (дублёр Скандара). Однажды мы увидели там огромные ящики по 24 банки, и я сказал Грэму: «Спорим, мы не сможем протащить их к себе в трейлер». Мы запрятали банки под одежду и побежали. Было весело!

(Питер, Сьюзен, Люси и Бобры приходят в лагерь Аслана)
Эндрю Адамсон: Это было здорово. Это в Оамру.
Анна: Это было интересно играть. Там столько всего было. Многих персонажей добавили потом на компьютере, но многие были уже во время съёмки. Настоящее представление, когда мы увидели лагерь и прошлись по нему. Декорации сделаны настолько детально! Все эти корзины с орехами и фруктами, такие замечательные палатки.
Уильям: Я помню, я спросил Эндрю: «Зачем нужны все эти детали?». Например, в каждой палатке что-то было внутри, что-то из Нарнии. Даже ножки столов отделаны резной головой Аслана. Потрясающе. Я тогда говорил Эндрю: «Зрители этого не заметят». Но ты сказал, что если их не будет, тогда-то они заметят. Вот так. Так интересно!
Джорджи: Так странно, там действительно был медведь. Там ведь были медведь и горилла?
Эндрю Адамсон: Были. Но на самом деле это были люди в костюмах.

(Аслан говорит с Питером)
Эндрю Адамсон: Мне очень нравится это место. Одно из моих любимых. Мне повезло побывать там до того, как туда прибыли 800 человек команды. Когда туда попадаешь, начинаешь говорить шёпотом, потому что ты как будто входишь в собор природы. Я был бы рад вернуться туда. Мне там понравилось.
Сейчас будет смешной момент. Шутку Аслана мы добавили намного позже. Я хотел показать более расслабленного Аслана. Хотел помочь им стать ближе друг другу, при помощи юмора. А во время съёмки это была серьёзная сцена. Я перерыл все съёмочные материалы. И нашел момент, когда над головой Уильяма летела муха. Он там смеётся. Из-за мухи.
Уильям: Это пошло в купюру.
Эндрю Адамсон: Да, это купюра. Дело в том, что Уильяма трудно заставить улыбаться в камеру.
Уильям: Да, это верно.
Эндрю Адамсон: А тут у нас настоящая улыбка, потому что он смеётся над тем, что муха испортила кадр.

(Связанный Эдмунд в лагере Белой Колдуньи)
Уильям: Вот хорошая сцена.
Эндрю Адамсон: Я её обожаю, потому что я заткнул рот Скандару (смеётся).
Скандар: Мокси затягивал всё туже с каждым разом. Было очень больно. Видите, как у меня перекосило лицо.
Анна: Это любимая сцена мамы Скандара, потому что ей не надо было следить за ним (смеётся). Он связан, так что ей не надо его контролировать.

(Сьюзен и Люси брызгаются друг в друга водой)
Джорджи: Эндрю, ты столько всего вырезал!
Скандар: Меня там не было, но я знаю, что эту сцену так долго делали. А всё длится две секунды.
Анна: Было ужасно неудобно. У нас было по три мокрых костюма. И мне досталось намного больше воды, чем Джорджи! (Смеётся) Я была мокрее.
Джорджи: Да, но в первый раз ты сказала, что это тренировка, что ты не будешь брызгать. И тут же меня облила (смеётся).

(Питер защищает сестёр от волков)
Эндрю Адамсон: Здесь Уильям играет с теннисными мячами. Он здесь в окружении злобных теннисных мячей (смеётся).
Скандар: Нет, там ведь был Алан Попплтон в зеленом костюме. Он был на лягушку похож. В одном дубле вместо «Можешь считать себя королём, но сейчас ты умрёшь как собака», он сказал: «Можешь считать себя королём, но сейчас тебя убьет жаба» (все смеются).
Уильям: Я помню, Эндрю говорил, чтобы я использовал психологический приём против волков. Но получилось, что я за ним просто наблюдаю. Просто реагирую на него.
Эндрю Адамсон: Во время съёмки мы добавили несколько реплик, которые я не взял.
Уильям: Да, я помню.
Эндрю Адамсон: На первый план выходит серьёзность ситуации. И получалось, что Питер слишком быстро приобретал уверенность. А я хотел, чтобы его уверенность росла плавно.

(Аслан посвящает Питера в рыцари)
Эндрю Адамсон: Вот хороший момент. Хорошо получилось, ты ощущаешь гордость и значимость одновременно, а девочки радуются за тебя.

(Эдмунда освобождают из плена)
Анна: На вечеринке по поводу завершения съёмок был смешной случай. До отъезда из Новой Зеландии Эндрю с каждым поговорил. Джорджи было грустно, и она говорила: «Мне так грустно. Было так здорово. До свиданья». Уильям тоже расчувствовался. Эндрю сказал Скандару: «Скандар, я тобой очень горжусь». Скандар на секунду задумался, потом похлопал Эндрю по спине и сказал: «Я тоже тобой горжусь» (все смеются).
Эндрю Адамсон: Неэмоциональный ты наш! Уилл поблагодарил меня, Джорджи сдерживала слёзы, Анна меня обняла, а Скандар сказал: «Я горжусь тобой» (все смеются).

(Эдмунд встречается с братом и сёстрами в лагере Аслана)
Уильям: Здесь я не знал, какой вариант ты оставишь. Мы сняли два варианта. В одном я сердит на него, и я говорю просто: «Иди поспи!». А в другом я говорю: «И ещё, Эдмунд…».
Эндрю Адамсон: В какой-то момент здесь был первый вариант, я потом их много раз менял, пока не решил оставить этот. Но я до сих пор не знаю, какой лучше (смеётся). Казалось, здесь подходящий момент, чтобы ты простил или начал прощать его.
Анна: Мне больше этот момент нравится. Как раз подходит, перед битвой…
Эндрю Адамсон: Вот и я так решил, но выбрать было трудно, потому что второй тоже хороший, где ты его не совсем прощаешь. Оба хорошо сыграны, так что выбрать было трудно.

(Пэвэнси все вместе завтракают в лагере Аслана)
Джорджи: Здесь так похоже на семью!
Эндрю Адамсон: Я помню этот момент. Когда мы проводили пробы, Джорджи потянулась и взяла Скандара за руку.
Джорджи: Это был не Скандар, того мальчика звали Себастьян.
Эндрю Адамсон: Да, он тоже принимал участие. Я тогда подумал: «Невероятно, что она придумала так сделать». Я потом спросил: «Как ты это придумала?». А она ответила: «Это же есть в сценарии!» (все смеются). А я и не заметил. Это было в аннотации к этому эпизоду, она просто обратила внимание.
Анна: Эту сцену мы часто делали во время проб. Я помню её с самого начала.
Эндрю Адамсон: Да, с ней много работали.
Уильям: Мне нравилось играть эту сцену, я на ней отдыхал. Мы были вместе, ели завтрак. Было здорово и интересно.

(Питер, Эдмунд, Сьюзен и Люси тренируются во владении оружием)
Скандар: А сейчас я буду скакать на лошади. Так что смотрите все. Я умею ездить верхом! Три секунды – вот и вся моя езда (смеётся).

(Конь Эдмунда встаёт на дыбы)
Уильям: Вот классный момент.
Эндрю Адамсон: Это голос нашего продюсера Филиппа Стюэра. Его звали Филипп.
Анна: Это, наверное, моя любимая реплика в фильме. «Меня зовут Филипп» (смеётся).

(Колдунья прибывает в лагерь Аслана)
Эндрю Адамсон: Мне съёмки этой сцены запомнились погодой. Это снималось в Оамару, погода менялась ежечасно. Мы решали, что снимать, в зависимости от погоды: облачно или солнечно. В одной сцене у вас английская одежда, в другой – одежда из Нарнии. Мы смотрели на небо и говорили: «Облачно. Нарнийская одежда». Вас отправляли переодеваться, на это нужно около часа. Когда вы были готовы, уже выходило солнце. «Так. Пусть идут переодеваться в английскую одежду» (смеётся). И так целыми днями.
Джорджи: Было классно работать с гориллой на заднем плане.
Уильям: Я не был уверен, что горилла уместна в лагере Аслана. Я думал: «Откуда там горилла?» (смеётся). Но, как оказалось, смотрится не плохо.
Эндрю Адамсон: Когда снимали, животных было не много. Но когда видишь их всех, она смотрится лучше.
Анна: Это моя единственная сцена с Тильдой. У тебя, по-моему тоже?
Уильям: У меня ещё сражение.
Анна: Да, точно. А у меня единственная. Я, разумеется, встречалась с ней до этого. Она замечательная. Но здесь она просто внушает страх. Она такая могущественная. Мне совсем не надо было играть в этом эпизоде, потому что она и так внушает ужас, и она такая сильная.
Уильям: Тильда умеет приковывать к себе внимание. Когда она входит в кадр, на неё нельзя не смотреть.
Эндрю Адамсон: Она доминирует.
Уильям: Да, полностью.
Джорджи: У меня тоже только одна эта сцена с Тильдой. Я испытывала то же, что и Анна.

(Аслан говорит, что Колдунья не претендует на кровь Эдмунда)
Скандар: Это был классный момент.
Эндрю Адамсон: Это нечто необыкновенное, Скандар обнимается! (Смеётся)
Анна: И это выглядит, будто это Скандар обнял Джорджи, А не Джорджи Скандара (смеётся).

(Люси смотрит в глаза Аслану и перестаёт улыбаться)
Джорджи: Я обожаю этот момент.
Эндрю Адамсон: Я тоже. Это один из моих любимых моментов. Ты вдруг меняешься, и Аслан заметил это. Так естественно и так грустно. Тебе надо вернуться к празднованию и притвориться, что ты ничего не видела. Здорово.
Уильям: Ты сумел очень хорошо передать эмоции Аслана. Наверное, это было трудно сделать.
Эндрю Адамсон: Опять же, у нас была хорошая команда аниматоров. Ричи, старший аниматор в “Rhythm & Hues”, необыкновенно талантлив, ему надо отдать должное, именно он старался изнутри понять мысли Аслана. Хотя надо сказать, что над сценой, где Аслан смотрит на Люси, мы работали очень долго. Хотели передать смену настроения, и при этом передать его мысли.
Джорджи: Наверное, это трудно передавать эмоции, когда…
Скандар: Уилл только что сказал это.
Джорджи: Нет, нет, нет. Например, в «Ледниковом периоде» из-за большого хобота мамонта, передать эмоции аниматоры могли только через его глаза. Как вы сказали, это признак настоящего таланта.
Эндрю Адамсон: Тут ещё дело в том, что у львов очень выразительные лица.

(Сьюзен и Люси идут следом за Асланом)
Эндрю Адамсон: Последний кадр с Асланом – один из моих любимых кадров с Асланом. Там, где он идёт по лесу. Это так печально.
Уильям: Это и мой любимый кадр тоже. Мне тогда стало так грустно. Как я говорил в интервью, эта походка… одиночество, полное отчаяние. Его так жалко, а ведь он – просто компьютерное изображение.
Анна: Эндрю, ты был очень придирчив во время съёмок этой сцены. Мы снимали её в конце съёмок в Новой Зеландии.
Эндрю Адамсон: В последний день съёмок в Новой Зеландии.
Анна: Я помню, ты говорил, я не знаю, так или нет, что после написания сценария и чтения книги эта сцена казалась тебе очень важной. Особенно, потому что Аслан не так часто появляется в фильме. Мы его знаем в основном по реакции других персонажей. И поэтому встреча с Асланом в данный момент была очень важна.
Эндрю Адамсон: Особенно учитывая то, что скоро он погибнет. Вам надо было успеть узнать его.
Джорджи: Не рассказывай им!
Анна: Ты только что всё выдал, Эндрю!
Эндрю Адамсон: За то короткое время, что вы были вместе, вы должны проникнуться к нему сочувствием. Почувствовать его уязвимость. Для него это самый открытый момент, ведь он показывает свою уязвимость. Он не хочет, чтобы девочки шли за ним и видели, как он умрёт. Но он не может сказать «нет», потому что они нужны ему.
Уильям: Мне кажется, он знает, что они пойдут за ним, а не просто развернутся и пойдут спать.
Анна: Интересно, что когда мы идём за Асланом, это Сьюзен ведёт за собой Люси к Каменному Столу. То есть, у персонажей свои изменения в фильме. Это было очень интересно.
Эндрю Адамсон: Я согласен. Интересный момент. Сьюзен оказывается храбрее. Она повзрослела. А ещё я очень люблю момент, где Люси дотрагивается до Аслана. Она первый раз касается его гривы, я с самого начала ждал этого момента. Я самого начала задумал компьютерного, а не настоящего льва, потому что я хотел сделать эпизод, где маленькая девочка может погладить его и пожалеть. По-моему, это сработало.
Здесь опять маленький Джеймс, в гриве Аслана и в зелёном костюме, ходит между вами. То, что вы вообще смогли сыграть эту сцену и не засмеяться, это просто удивительно (смеётся).
Анна: А он хорошо смотрелся в этой блондинистой гриве, да? (Смеётся)

(Аслану обрезают гриву)
Уильям: Режиссёр несёт наибольшую ответственность перед теми, кто читал книгу, кто знает сюжет. Наверное, ушло немало времени, чтобы показать его уязвимость.
Эндрю Адамсон: Этот эпизод мы закончили в числе первых. Мы к тому времени ещё не выбрали голос Аслана, а здесь его показывают очень много, и всё без диалога.
Я считаю, одним из самых трудных моментов был этот, я не знаю, помните ли вы, но это снималось не на крытой площадке, а в палатке на Флок Хилл. Ветер – 60 миль в час, мы пытаемся устроить тихий, трогательный момент, а в это время ветер треплет палатку. Мы ставили «Король Лев», делали всё, чтобы ввести Джорджи в эмоциональное состояние, вопреки окружающей среде.
Джорджи: Мне кажется, без своей гривы он похож на большого котёнка. Она ведь для него как корона, верно?
Сейчас в него вонзится нож. Но мы не увидим сам нож. Мы видим только, как у него расширяются глаза.
Анна: Джорджи, когда ты смотрела фильм в понедельник вечером, ты плакала?
Джорджи: Плакала.
Эндрю Адамсон: Она и во время озвучивания тоже плакала. А в палатке было трудно добиться нужного настроя. Но когда мы записывали звук несколько недель назад, я проиграл эту сцену, Джорджи стояла перед микрофоном, и тут она всерьёз расплакалась. Очень эмоциональный момент.
мне нравится, когда он ловит взгляд Люси. Вы смотрите друг другу в глаза, и ты вдруг видишь грусть в его глазах.
Анна: Здесь пришлось много поработать протезному отделу.
Эндрю Адамсон: Ужас. Мы снимали это ночью. Тильда была просто молодец, она всех развлекала, когда мы снимали в два часа ночи в Окленде, в ужасный холод. Минотавры радовались, потому что им было тепло, они были в тёплых костюмах.
Уильям: Но некоторые падали в обморок, да?
Эндрю Адамсон: Один минотавр. Ему стало слишком жарко.
Джорджи: Я думала, это гоблин. Разве не гоблин?
Эндрю Адамсон: Нет, это был минотавр.
Джорджи: А была ещё гоблинша.
Эндрю Адамсон: А, точно, ещё одна гоблинша уснула (смеётся). Мы закончили дубль, они должны были побежать в конце, что, кстати, в фильм не попало. Но был момент, когда все убегали от Каменного стола. Мы снимаем, а один гоблин остался сидеть на камне (смеётся). Мы поняли, что она уснула.
Уильям: Когда я увидел эту площадку, там было столько драматизма, огонь, столько массовки, напряжённое действие. Васе работали с такой отдачей!
Скандар: А ещё однажды Кей Си сказал, что он увидел иголку или гвоздь, он появился просто ниоткуда. Кей Си увидел его, как раз, когда они топали. Он бросился прямо кому-то под ноги, и закричал поверх шума: «Не топать!». И этот парень, минотавр, замер на месте…
Эндрю Адамсон: А Кей Си вбежал, подобрал гвоздь и назад. Кей Си Ходенфилд был нашим помощником режиссёра.
Джорджи: Он такой смешной.
Эндрю Адамсон: Внимательный. Думает о безопасности.

(Сьюзен и Люси возле тела Аслана)
Эндрю Адамсон: Что мы больше всего помним про эту сцену?
Анна: Много слёз?
Эндрю Адамсон: Много слёз. Анна плакала в этой сцене часов восемь.
Джорджи: А я – пять минут. Я просто не могла плакать.
Анна: Но в конце всё-таки смогла, Джорджи.
Джорджи: Я знаю. Я была в таком состоянии. Анна говорила: «Ты ведь плакала бы за Рейчел? Ты бы плакала за Лору, маму, папу? А за меня почему нет?» (Лора и Рейчел – родные сёстры Джорджи).
Эндрю Адамсон: Не знаю, почему ты решила, что не можешь плакать, у тебя это отлично получается. Мама с тобой говорила, я говорил. Я плакал, Анна плакала, все люди у монитора плакали. А ты говорила: «Я не буду плакать. Я не хочу сейчас плакать» (смеётся). А потом во время обеда ты хлюпала носом минут двадцать.
Пришлось делать выходные, Анна так много плакала, что у неё глаза опухли.
Анна: Там был ещё один интересный момент. Это мыши (смеётся). Я до смерти боюсь мышей. Помню, Эндрю спросил меня в самом начале, чего я боюсь больше всего. «Мышей». Он сказал: «На Каменном столе будет одна сцена». Я-то подумала, что все животные будут сделаны на компьютере. Зачем нам понадобятся живые мыши?

(Лепестки с порывом ветра влетают в палатку Питера и Эдмунда)
Уильям: В этой сцене я лежал в постели, как будто спал. Фокусировщик и то не знал заранее, а Эндрю взял туманный рожок и протрубил мне прямо в лицо (смеётся). Я так испугался, что подскочил на кровати, посмотрел на Скандара, а он начал смеяться.
Скандар: Мы оба старались держаться. А потом я расхохотался. Было так смешно!
Эндрю Адамсон: Я думаю, мне не удастся использовать этот комментарий. Я пытаю Уильяма туманным рожком, преследую Анну мышами, которых она терпеть не может (все смеются).
Уильям: Три дня заставляю Джорджи плакать (смеётся).
Эндрю Адамсон: Я думал, что если я возьму настоящую мышь и покажу, какие они безобидные, ты перестанешь бояться. Я не знал, что у тебя фобия.
Анна: Мышь была замечательная.
Эндрю Адамсон: Да, она была очень милая.
Анна: Но мне это не помогло. Я так испугалась (смеётся).

(Питер, Эдмунд и Орей решают, что делать дальше)
Скандар: Я помню эту сцену. Мы её снимали при дневном свете, но сейчас всё смотрится совсем по-другому, чем когда мы снимали.
Эндрю Адамсон: Тогда ещё и дождь шел.
Уильям: Я помню, мне было очень грустно, я почувствовал, что Аслан умер. Я почувствовал, что ответственность теперь ложится на меня, на мой персонаж. И я почувствовал поддержку Эдмунда. Мой персонаж сильно изменился. Это важный момент в фильме.

(Переход от карты к полю битвы)
Эндрю Адамсон: Мне нравится момент, где мы переходим из лагеря к битве.
Скандар: Грифон классный.
Анна: Ты сразу задумал этот переход через всю карту?
Эндрю Адамсон: Да. Мы для этого много снимали на зелёном экране.
Джорджи: Грифоны и фавны – мои любимые «хорошие парни». А минотавры – мои любимые «плохие парни».
Уильям: Этого момента я ждал целые месяцы!

(Эдмунд стоит с отрядом на скале)
Скандар: То, что вы видели, это не на вершине.
Эндрю Адамсон: Нет, это снималось на вершине скалы, просто не прямо над тем местом. Что произошло, когда ты оказался на скале, Скандар? Со стальным тросом, прикреплённым к поясу.
Скандар: Я ничего не видел. Мне было так страшно! Я тогда боялся высоты. Я стоял на склоне. Дует новозеландский ветер. В руках огромный меч. Мне надо наклониться и крикнуть: «Огонь!».
Эндрю Адамсон: Ты в четырёх футах от края и привязан стальным тросом (смеётся).
Скандар: Там было полфута от края. Ты там не был, так что не знаешь.
Эндрю Адамсон: Ещё как был! Я стоял рядом и спрашивал: «В чём проблема?» (смеётся).
Анна: Больше всего съёмки на Флок Хилл на Южном острове мне запомнились из-за вертолётов. Не только благодаря замечательным, панорамным съёмкам с вертолёта, но ещё и потому, что мне нравилось, когда по утрам вертолёты прилетали на площадку. И Эндрю брал уроки полётов в промежутках между съёмками.
Эндрю Адамсон: Но вас в пассажиры не брал (смеётся).
Уильям: Эндрю, мне здесь очень нравятся панорамы и движение. Ты сумел так здорово показать повороты, движения, то, что вот-вот произойдёт.
Скандар: Когда я смотрел это в кинотеатре, всё просто тряслось. Ты использовал басовые звуки. Кинозал весь сотрясался.
Анна: Так смешно. Помню, я смотрела на единорога со словами: «Ух ты!». Я спросила Ховарда: «Как ты это сделал?». Он ответил: «Клеем» (все смеются).
Уильям: Когда я увидел лошадь… Я ездил на других, потому что эти были на карантине. Когда я сел на него, я был уже более опытный наездник, я был просто без ума от лошадей. У меня их было две, и я их обожал. Чтобы не упасть во время езды без седла, приходилось прижиматься к лошади, поэтому, конечно, потом всё болело.
Эндрю Адамсон: Это просто удивительно. Я был удивлён, ведь это не просто, особенно, когда на тебе доспехи, ездить без седла. Держаться практически не за что. По-моему, ты свалился пару раз. Удивительно, что ты остался на кадрах в фильме. Я был удивлён количеством кадров, которые мы сняли без помощи каскадёров. Есть кадры, где идёт твоё лицо, потом камера полностью отъезжает, и ты едешь на лошади, и, хотя мы делали дубли с каскадёрами, я чаще использовал кадры с твоей ездой, потому что ты лучше смотришься (смеётся).
Джорджи: Мне особенно нравится, как генерал Отмин умеет превращать мычанье коровы в боевой клич (смеётся).

(Питер скачет на единороге впереди своего войска)
Уильям: Я помню съёмку этого момента. Мой инструктор по верховой езде дал мне только один совет: «Не газуй лошадь» (смеётся). Я ехал галопом к грузовику, они мне сказали: «Вперёд!». Я опустил забрало и начал отрываться, пришпорил коня один раз, и мы понеслись. Одно из самых спокойных мгновений моей жизни. Впереди меня были покрытые снегом горы новой Зеландии, а лошадь неслась по полю во весь опор.

(Сьюзен и Люси просыпаются рядом с телом Аслана)
Уильям: Анна, ты так хорошо здесь сыграла.
Анна: Спасибо, Уилл.
Уильям: Нет, правда. Такой волнующий и печальный момент. Здесь наступает развязка. Так сказать, наши решения и их последствия. Это просто очень, очень хорошая сцена.
Анна: Эндрю, а трудно было решить, когда вставит переход от битвы, и где всё это вставить?
Эндрю Адамсон: Да, я несколько раз менял это. Изначально эта сцена была перед началом битвы, мы сняли это, чтобы потом переделать под ночь. Ещё до окончания съёмок, пока я всё это монтировал, я понял, что начало битвы не будет иметь такого значения, если мы уже будем знать, что придёт Аслан. Мы знали, что он появится, и не было такого эмоционального резонанса, поэтому я поменял сцены местами. Дело оставалось за ритмом. Мы пробовали варианты, чтобы показать напряжённость битвы и при этом сохранить эмоциональные элементы. Мне кажется, успех во многом зависит от музыки, от работы Гарри. Он здесь использует ту же тему, что идёт в начале битвы. Это более печальная версия эпизода. Она собирает элементы в одно целое.

(Битва)
Скандар: Мне нравится, когда выходят белые медведи. Они на секунду встают на задние лапы и идут напролом.

(Пускают сигнальную стрелу для феникса)
Скандар: Было смешно, когда они стреляли, и стрелы падали на землю, ты высылал людей с огнетушителями искать их, чтобы они не взорвали Новую Зеландию (смеётся).
Эндрю Адамсон: Это точно. Чуть позже этой сцены будет сцена, где у Анны было определённое количество стрел…
Анна: Они были чуть ли не на вес золота, да? (Смеётся)
Эндрю Адамсон: Да, очень ценные. Там будет момент, когда девочки вступают в битву. Анна должна была прицелиться и приготовится к выстрелу. Помнишь, как ты выстрелила?
Анна: Я не устояла.
Эндрю Адамсон: Ребята из студии “Weta” потом носились по полю в поисках стрелы (смеётся).
Анна: Я просто не смогла устоять. Я стояла на краю скалы и думала: «Они не будут ругаться, если я пущу одну».
Эндрю Адамсон: Ты же сказала, что это получилось случайно (все смеются).
Анна: Она, наверное, до сих пор где-то там.
Скандар: Есть ещё один замечательный элемент в сцене сражения, когда Тильда идёт сквозь огонь, тут такие цвета и контраст! Эндрю, ты просто молодец.
Уильям: Так же удивительно то, что это самый пик лета, а на вершинах гор, куда идёт Тильда, лежит снег.

(Гинаррбрик убивает единорога, Питер падает на землю)
Эндрю Адамсон: Эта сцена тоже изменилась. В какой-то момент здесь был бой между Отмином и Питером, и именно Отмин убил единорога. Получилось неудачно, я поменял это в процессе съёмки, и в итоге единорога убил Гинаррбрик. Но я забыл сказать об этом Шейну. А Шейн и Киран жили в одном трейлере. Как-то Киран сказал: «Я убил единорога». Шейн сказал: «Что? Я должен был убить единорога». Он на меня сильно разозлился.

(Орей сражается с Отмином)
Уильям: Просто потрясающе. Эндрю, это всё компьютерная анимация?
Эндрю Адамсон: Ну, здесь много разных приёмов. Иногда он настоящий, в этом кадре – компьютерный, иногда это комбинация. Тут везде разные приёмы. Поэтому смотрится так убедительно.

(Сьюзен и Люси в замке Белой Колдуньи)
Эндрю Адамсон: А здесь у меня до сих пор слёзы выступают. Я каждый раз удивляюсь, но когда Люси оборачивается и видит Тумнуса, видно, что она старается не заплакать.
Здесь у тебя не возникло проблем плачем. Я помню, тут ты просто разрыдалась.
Джорджи: Здесь было легче, потому что я знала Джеймса. Аслана я почти совсем не знала, потому что он весь компьютерный, а здесь окаменевший мистер Тумнус.
Эндрю Адамсон: Поэтому ты смогла передать нужное чувство. Вот этот момент. Я до сих пор тут иногда плачу.

(Мистер Тумнус оживает)
Анна: Мне нравится, как падает шарф.
Эндрю Адамсон: Как символ.
Скандар: Эту статую по Джеймсу отливали? Как это сделали?
Эндрю Адамсон: Да, они сделали слепок с тела, а потом работали скульпторы.
Идею остального войска мы добавили позднее. Мы хотели объяснить, откуда у Аслана такое большое войско.

(Снова битва)
Эндрю Адамсон: Сейчас будет один из моих любимых моментов. Скандар на поле боя. Сейчас будет момент сражения, но из всех дублей, когда Скандар рубит, именно здесь рядом никого не было (смеётся). Вышло, что он как будто замахнулся на воздух. Но очень хорошие люди из “ILM” добавили туда циклопа. Вот он! Вот твой циклоп, которого не было на площадке.
Скандар: Это потому, что я уже зарубил одного за кадром, я просто продолжаю движение.
Анна: Я должна сказать, что кольчуга бобра – это самый классный наряд во всём фильме.
Скандар: В кой-то момент на вершине горы у нас был набитый бобёр, ещё и плохая модель, просто для обозначения. И когда я доставал меч, я случайно толкнул его, и он покатился с горы.

(Колдунья ранит Эдмунда)
Скандар: Ты мастер, Уилл.
Анна: Скандар, этот момент с ранением просто класс.
Эндрю Адамсон: Это потому что Тильда действительно его задела (все смеются).

(Питер бросается к Колдунье)
Эндрю Адамсон: Один из самых героических моментов, там, где ты бежишь на неё. Обожаю эти кадры. В этом эпизоде интересный задний план. Его ещё не было во время съёмок. Интересная анимация. Кошки нападают на великана, гоблины падают вниз.
Анна: Мне в этой битве больше всего нравится момент, когда два меча Тильды чуть не попадают в Уилла. Просто классный кадр.
Уильям: Приятно, наконец, увидеть законченную сцену сражения, ведь мы над ней так долго работали. Я учил движения с Аланом Попплтоном. Он ставил мою хореографию. Когда я смотрю это сейчас, испытываю чувство удовлетворения.
Анна: Эндрю не терпелось поставить сцену сражения, как и Уиллу. Вы оба были прямо как мальчишки. Эндрю сделал превиз сцены сражения…
Эндрю Адамсон: Прежде, чем закончил сценарий.
Анна: Вот именно.
Эндрю Адамсон: Тут же можно поиграть мечами.
Тильда здесь просто великолепна. Удивительно, как она хорошо научилась владеть мечём.

(Питер падает на землю, Колдунья бьет мечём ему в руку)
Эндрю Адамсон: Очень естественно. Помнишь этот момент?
Уильям: Да. Там пластмассовый ограничитель, но всё равно больно. Меч мне прямо в руку попал, боль адская.
Эндрю Адамсон: Зато эпизод получился убедительный.
Уильям: Да уж (смёется).

(Колдунья погибает, Питер встаёт на ноги, все бегут мимо него)
Эндрю Адамсон: Над этим моментом я очень старался, я хотел, чтобы это было как бы у тебя в голове. Этот момент про тебя и Аслана. Мне нравится перемена, когда раздаётся крик Сьюзен: «Питер!».
Уильям: Я люблю этот момент, потому что тут беспокоятся обо мне (смеётся).
Эндрю Адамсон: Анна, интересно, о чём ты думала, когда увидела Аслана и мёртвую Колдунью? У тебя такое выражение лица: «Что вы делаете?» (смеётся).
Анна: Мы, знали, что они пошли сражаться, и мы вернулись, но пропустили целый кусок, мы появляемся, когда всё уже кончилось.

(Люси даёт Эдмунду каплю сока огнецвета)
Скандар: Помнишь эту бутылочку? Когда ты льёшь её на меня? «Всего одна капля». Но Джорджи умудрилась облить мне всё лицо (смеётся).
Джорджи: Неправда!
Скандар: Ты на меня вылила всю бутылку, прямо в нос (смеётся).
Джорджи: Этого не было!
Скандар: А Уилл пытался вытереть мне лицо своими неуклюжими ручищами в стальных латах (смеётся).
Анна: Уилл здесь просто молодец. Такой эмоциональный. А в конце Скандар сам по себе обнял Уилла! (Смеётся)
Скандар: Только Уилла, а вы все сами полезли (все смеются). Это было не обязательно.

Продолжение (больше тут просто не помещается) следует, читайте следующий пост...
_________________
ДЕЛАЙ ЧТО ДОЛЖЕН И БУДЬ ЧТО БУДЕТ

"...благородная смерть - это сокровище, и каждый достаточно богат, чтобы купить его".
К.С. Льюис, "Последняя Битва".

[Cокол]

Продолжение материала MaryAnn:

(Коронация)
Анна: Коронация была большим событием. Мы только что приехали с Северного острова на Южный. Я помню, было ощущение, хотя это был ещё не конец, но нам казалось, что мы многого достигли, закончив съёмки на Северном острове.
Уильям: Для меня это было трудно, потому что по времени это делалось не в конце.
Эндрю Адамсон: Да, эту сцену мы снимаем совсем не по порядку.
Мы это делали под музыку.
Анна: Да, я помню.
Эндрю Адамсон: Мы использовали временную музыку.
Скандар: Нам сказали шагать в ритм, а у Уилла чувство ритма просто отсутствует (смеётся). Ты просто шлёпал и всё.
Эндрю Адамсон: Вы вечно будете спорить, кто тут не попадал в ритм (все смеются).
Уильям: Скандар не попадал (смеётся)
Скандар: В коронации была ещё одна часть, её убрали, да?
Эндрю Адамсон: Да. Сначала я хотел показать празднование после церемонии. Чтобы после серьёзной части было весёлое празднование. Но когда мы всё объединили, эта сцена сама по себе воспринималась как празднование. Улыбки, ощущение достигнутого. То есть, празднование ощущается и без танцев. Танцы воспринимались как лишняя концовка. Вроде, всё кончилось, а тут новый конец.
Тут ещё был момент, где Люси дарит мистеру Тумнусу золотые наконечники для рогов.
Джорджи: Но ведь получилось непоследовательно!
Анна: Никто не заметит.
Эндрю Адамсон: Экономим время. По сценарию, Люси подошла и отдала ему их, наедине. Но ты могла бы дать ему их и во время празднования.
Джорджи: Да, но ведь тут можно заметить, что рога торчат больше чем раньше, и что кончики не телесного цвета, а золотые.
Эндрю Адамсон: Это будет интересный момент, о котором люди узнают из DVD, из твоих слов.
Скандар: Так что смотрите DVD (смеётся).
Анна: Я на этом эпизоде даже расплакалась, он такой милый.
Скандар: Сколько раз вы плакали? Я ни разу не плакал. Я сидел со словами: «Класс!». А вы слезами обливались (смеётся).
Джеймс так хорошо играет.
Уильям: Он отличный актёр.
Скандар: Я помню, в подземелье я никак не мог произнести одну реплику. А он был просто молодец. Он каждый раз всё делал правильно!

(Взрослые Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси скачут на лошадях за белым оленем)
Джорджи: Посмотрите на девушку в оранжевом платье, это моя старшая сестра, Рейчел Хенли!
Эндрю Адамсон: Верно.
Джорджи: Она тут такая красивая.
Анна: Очень красивая.
Скандар: А этот симпатичный молодой человек – это я постарше.
Анна: Трудно было подбирать актёров для наших персонажей постарше?
Эндрю Адамсон: Да, очень. С Рейчел было проще всего, у вас с ней очень много общего. А вот найти остальных трёх оказалось труднее, потому что надо было найти физическое сходство, чтобы зритель поверил. Совсем нелегко вдруг оказаться в окружении совершенно новых актёров и относиться к ним так же, как это было с вами на протяжении всех съёмок.
Джорджи: Они все такие классные.
Эндрю Адамсон: Это было очень странное ощущение… Они приехали в Новую Зеландию осенью, ведь мы вернулись и снимали это потом. Мы делали пробы костюмов и макияжа. А они играли в игру, в слова, которую придумала Софи, которая играет взрослую Сьюзен. Какая-то игра с анаграммами или что-то такое. Схожесть Софи и Сьюзен, а так же схожесть Софи с тобой, в этом было что-то очень странное (смеётся). Вы ведь однажды встретились случайно, да?
Анна: Я набрела на Софи где-то в Лондоне, она сказала: «Простите, вы Сьюзен?» (смеётся). Очень странное ощущение.

(Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси вернулись в свой мир)
Уильям: Потрясающий момент.
Профессор кидает мне мяч, чтобы я его поймал. Но самое смешное, что когда он бросил, тол попал Скандару по голове.
Скандар: Пока я опустил голову. У меня потом шишка была.
Уильям: А Джим не стал извиняться. Он смеялся и показывал на Скандара пальцем (смеётся).

(Люси заглядывает в шкаф, профессор её окликает)
Эндрю Адамсон: Это мы снимали в самом начале, потому что хотели, чтобы дети выглядели, как в начале фильма. До того, как они провели время на солнце и выросли на пять дюймов.
Скандар: На 6 с половиной (смеётся).
Джорджи: Мне очень понравилась эта сцена, потому что я тогда познакомилась с Джимом. Мне ещё нравится момент, когда открывается дверь шкафа и слышно рычание Аслана. Кому он ещё нравится?
Анна: Мне нравится. И мне нравится, что это идёт после титров.
Джорджи: Спасибо, что смотрели комментарий к «Лев, Колдунья и Волшебный Шкаф». Это Джорджи Хенли, до свиданья.
Скандар: Скандар Кейнес тоже с вами прощается.
Анна: Надеюсь, вам понравился комментарий и вы немножко узнали о том, как нам понравилось сниматься в этом фильме.
Уильям: Это Уильям Мосли, до свиданья. Запомните нас, как четверых обычных ребят, которые попали в сказку.
Эндрю Адамсон: Это Эндрю Адамсон, хочу поблагодарить вас за то, что просмотрели этот комментарий, если вы всё ещё здесь, а также поблагодарить эту четвёрку и ещё раз сказать, что я ими очень горжусь. Большое спасибо.
_________________
ДЕЛАЙ ЧТО ДОЛЖЕН И БУДЬ ЧТО БУДЕТ

"...благородная смерть - это сокровище, и каждый достаточно богат, чтобы купить его".
К.С. Льюис, "Последняя Битва".

[Этери]

ОБалдеть - это не то слово! спасибо большое!
Я все это смотрела на иврите, но русский - это по-другом звучит. Спасибо большое!
_________________
Я на стороне Аслана, даже если настоящего Аслана не существует. Я буду стараться жить, как нарниец, даже если не существует никакой Нарнии.

[Cокол]

Этери

Cпасибо надо не мне говорить, а MaryAnn.
Я восхищён тем какую большую и кропотливую работу она провела.
_________________
ДЕЛАЙ ЧТО ДОЛЖЕН И БУДЬ ЧТО БУДЕТ

"...благородная смерть - это сокровище, и каждый достаточно богат, чтобы купить его".
К.С. Льюис, "Последняя Битва".

[MaryAnn]

Я нашла фотографию, про которую говорила Анна в этом интервью:

[Cокол]

MaryAnn

Улёт! =)
_________________
ДЕЛАЙ ЧТО ДОЛЖЕН И БУДЬ ЧТО БУДЕТ

"...благородная смерть - это сокровище, и каждый достаточно богат, чтобы купить его".
К.С. Льюис, "Последняя Битва".

[Кейли]

таак классно....

[Костян]

_________________
Нарния реальна!

[Анаисс]

http://ariana.animag.ru/bonus/narnia/narnia_bonus2.wmv

Здесь есть многое. И как в Эда мячик кидают, и как он у бобров фигней страдал, и как человек в зеленом костюмчике ясно произнес слово "жаба" вместо слова "собака"))) качайте.
надеюсь, не посчитаете за флуд, инфа же полезная.
_________________
2007 год - Год Петуха. 2008 - страдаем птичим гриппом. 2008 год - Год Свиньи. 2009 - страдаем свинным гриппом. 2009 год - Год Коровы... Не сложно предугадать...

[Frida]

MaryAnn, СПАСИБО!!! Было оч интересно читать это интервью по фильму ЛКПШ.
Я даже представить себе не могу сколько надо терпения чтобы перевести этот огромный текст!

[Angelinа]

[MaryAnn]

[Angelinа]

Я бы смогла сделать по ПК, но во первых лень, а во-вторых, я не знаю их голосов, а титры быстро идут.
Потому что они строчат по 10 слов в секунду.
_________________
Я ВЕРЮ. Но не в моих силах заставить других поверить или прозреть истину. Дамблдор "Гарри Поттер и Орден Феникса". Беда в том, что люди всегда хотят именно то, что для них наиболее губительно. Дамблдор "Гарри Поттер".

[MaryAnn]

Помнится, я выставляла скорость воспроизведения ниже 100 %. Тогда проще поймать титры
А по поводу лени даже и не знаю, что посоветовать..
_________________
Для вас вход в царство Аслана находится в вашем мире.
«Покоритель Зари», или Странствие на Край Света» К. С. Льюис

[Cокол]

Всем доброго времени суток!

Что-то я подзабыл об этой теме, пора исправляться.
Копирую сюда интервью из моего же => поста в персональной теме Скотта Эндрю Брюэра (Scott Andrew Brewer), австралийского певца и актера.