Зарегистрирован: Oct 05, 2008 Сообщения: 991 Откуда: Минск
Добавлено: Сб Фев 27, 2010 3:21 am Заголовок сообщения: Утешение в печали (автор Andi Horton, перевод - Ivan)
Недавно прочел этот фанфик, и мне очень понравилось, как искренне и аккуратно его автор реализовал одну из идей "Хроник". О том, что Аслан есть и в нашем мире. И более того, Он не прячется от нас - важно, чтобы мы захотели Его увидеть.
...После первого возвращения из Нарнии ребята тоскуют по миру, оставленному за дверцей шкафа. Но тем удивительней утешение, когда они узнают себя на страницах книги, написанной тысячелетия назад. Строки Библии, точнее - Псалтири - словно переносят их в тот мир, доказывая, что все это было. И самое главное - что подобные чувства переживали люди всех эпох, когда встречались с Тем, Кого в Нарнии зовут Асланом. Значит, Он есть и в нашем мире...
Ибо на мгновение гнев Его, на всю жизнь благоволение Его: вечером водворятся плач, а наутро радость.
Пс. 29, 6
Пакет несла Сьюзен. На первый взгляд, тут не было ничего особенного. Однако она получила это почетное право, не поспорив с братьями и Люси.
Вот это уже выглядело странным. Как впрочем и то, что с таким незначительным поручением отправлялись все четверо.
Когда мама собрала в лоскутки, оставшиеся после шитья, и попросила кого-нибудь отнести их миссис Хобсон (та как раз шила лоскутный плед), то у ребят возник законный вопрос: кто понесет пакет?
Они очень любили миссис Хобсон, и каждый хотел вручить ей подарок. Но Сьюзен вызвалась первой. И хоть Эдмунд нахмурился, а Люси надула губы (совсем чуть-чуть), они не стали противоречить сестре.
Это было странным для обычных детей их возраста. Но они уже не были обычными детьми.
Точнее, они были совсем необычными.
Но это не бросалось в глаза. В тот вечер они выглядели как тысячи других маленьких лондонцев - в пальто, с сумками противогазов через плечо. Они обещали маме, что пойдут прямо к миссис Хобсон и тут же вернутся назад - нигде не останавливаясь и никуда не сворачивая. На прощенье мама поцеловала каждого из них. Люси, впрочем, она поцеловала дважды, иначе мама ну никак не могла. Почему? Если вы хоть раз видели Люси – вам не нужно это объяснять.
Окажись вы в этот миг рядом с ними – возможно, вам удалось бы уловить нечто. Некую мысль, или чувство, озарившее лица этих не совсем обычных ребят. Но это было бы столь мимолетно, что вам вряд ли удалось бы осознать, что именно вы увидели.
Питер открыл дверь, и пропустил всех вперед. Уже это выглядело не совсем обычным, хотя и не было из ряда вон выходящим. Дорогой он шутил с Люси – тоже подходящее занятие для старшего брата. Он перебросился парой фраз со Сьюзен - но та была не очень настроена разговаривать - и с Эдмундом.
Эдмунд был младше Питера и держался чуть сзади. Но если бы вы поравнялись с ним и заговорили, то очень скоро нашли бы, что беседуете не с мальчиком. А человеком, который втрое старше, чем кажется.
Пожалуй, это и выделяло ребят Пэвенси из череды сверстников. Немного, едва заметно - но выделяло. Да, они выглядели детьми, они большей частью и вели себя как дети, но в них была тайна. Нечто, делавшее их порой невероятно, необъяснимо взрослыми.
Не верите? Взгляните на них!
Вот по улице идут два паренька, плечом к плечу. Не слышно, о чем они беседуют, но серьезность в глазах такая, словно, от их разговора зависит судьба всего мира. И это не притворство - они будто знают, что так и есть.
Или вот Сьюзен, несущая пакет. На миг она задумалась - и все преобразилось: лицо, походка, весь облик. Это уже не 13-летняя девочка, а взрослая дама, идущая по какому-то очень важному делу.
А Люси!.. Нет, вы заметили?! Только что она мечтательно улыбнулась, но это не простодушная улыбка ребенка. Это улыбка юной леди, душа которой хранит множество тайн...
Конечно, это были не те особенности, которые привыкли замечать в детях взрослые люди. Впрочем, в тот вечер никому и в голову не приходило обращать на них внимание.
Итак, ребята благополучно добрались до дома миссис Хобсон и позвонили в дверь. Им отворила сама хозяйка.
Миссис Хобсон жила в маленьком домике за четыре квартала от дома Пэвенси. Жила одна (если не считать канарейки). Это была полная невысокая женщина, довольно преклонного возраста и очень добродушная. Сейчас она приветливо улыбалась гостям и уговаривала их побыть у нее.
- Всего на минутку!.. - упрашивала она.
Хотя в ее представлении минутка длилась в пять раз больше, чем положено минуте, она знала, что миссис Пэвенси не будет волноваться, если ребята задержатся на этот срок.
Но когда истекли четыре минуты из пяти, неожиданно раздался звук сирены. Начался налет.
- О Господи! - миссис Хобсон даже подпрыгнула в кресле. - Боже мой!.. Дети, скорее бегите домой, к маме!
Увы, этот совет был неудачным. Путь домой был слишком долгим. Причем идти пришлось бы среди хаоса падающих бомб и рушащихся домов. И ребята понимали это.
Сейчас они вскочили на ноги и тревожно смотрели друг на друга. Потом взоры младших обратились к Питеру.
- Миссис Хобсон, боюсь, мы не успеем домой, - быстро, но вежливо сказал Питер, - Если вы позволите, мы воспользуемся вашим убежищем. Девочки, помогите миссис Хобсон дойти туда (миссис Хобсон передвигалась довольно медленно).
- Мой милый мальчик, - горестно вздохнула миссис Хобсон, - У меня нет бомбоубежища. Боже, зачем мне оно? Да и кто бы мне его построил?
- Ну так спрячемся в подвал, - предложил Питер. По его лицу ыло видно, что такого ответа он не ожидал.
Но и подвала в этом крошечном домике не было.
- Нет, ничего не получится, - покачала миссис Хобсон головой. - Но послушайте меня. Во время налета я всегда ухожу в нашу церковь - она здесь, за углом. Там есть подвал, где прячется много таких, как я. Думаю, викарий и сейчас ждет меня там.
Она сказала это таким тоном, словно речь шла о званом вечере, а не о способе укрыться от бомбежки.
- Тогда и мы пойдем с вами, - улыбнулась Сьюзен. - Позвольте вам помочь.
Они с Люси аккуратно взяли миссис Хобсон под руки, помогая ей встать. Эдмунд снял клетку с канарейкой, а Питер открыл дверь и держал ее, пока все не вышли.
Миссис Хобсон не могла быстро идти, и наверное, со стороны это шествие выглядело немного странным - четверо ребят, канарейка в клетке и пожилая леди на пустынной улице... Вечернее небо располосовали лучи прожекторов и если приглядеться (хотя вряд ли кто-то горел таким желанием), в их свете можно было различить силуэты немецких бомбардировщиков, летящих на Лондон.
Наша маленькая группа была уже на полпути к церкви, как вдруг случилось то, что случилось. Бомба взорвалась где-то совсем рядом - может, на соседней улице. Дома вокруг содрогнулись, мостовая заходила ходуном.
Ни ребята, ни Миссис Хобсон не удержались на ногах и упали на землю. Темные силуэты домов обступили их, угрожающе колыхаясь.
Большинство зданий были старыми, прочными домами. Этот взрыв они перенесли почти без последствий - только разбилось несколько стекол. Но среди них стояли и несколько новых построек, не отличавшихся подобной крепостью. У такого дома и упали ребята. Вдруг они заметили, как труба на крыше (очевидно, едва прихваченная цементом), начала медленно сползать прямо на них.
- Питер!!! - закричала Люси.
Питер в тот же миг увидел опасность. Люси уже вскочила на ноги, и Эдмунд потянул ее прочь. Сьюзен тоже поднялась. Но миссис Хобсон не могла убежать так быстро. Сьюзен пыталась помочь ей подняться, но она была лишь девочкой, и ее сил явно не хватало. Они еще не видели, что падало на них с крыши.
Питер не стал тратить время на предупреждения, а подскочил к сестре, схватил миссис Хобсон под руку и наполовину оттащил, наполовину оттолкнул их - за секунду до того, как труба рухнула на землю.
Если бы Питер просто оттолкнул Сьюзен и миссис Хобсон, оказавшись на их месте - вряд ли он уцелел бы под грудой битого кирпича. Но в последний миг ему удалось чуть подвинуться в сторону. Поэтому его засыпало лишь наполовину, и он остался в сознании.
Оглушенно постанывая, Питер попытался вылезти из-под груды обломков. Но из этого ничего не вышло. Мальчик недоуменно посмотрел на свои руки, как будто они были виноваты во всем.
- Питер! - в ужасе вскричала Люси. - Питер, что с тобой?!
- Ты цел? - Сьюзен еще возилась с миссис Хобсон.
- Не можешь выбраться? - поинтересовался Эдмунд; и в его голосе звучало больше деловитой озабоченности, чем беспокойства. Питер глянул на него, и Эдмунд воскликнул с улыбкой:
- Ну вот, все в порядке! Люси, отпусти его. Ты его не вытащишь, а сделаешь только больнее.
- Но мы должны его освободить! - со слезами воскликнула Люси. Она все продолжала разгребать обломки кирпичей. - Ведь сюда может упасть бомба. О Эдмунд, как ты можешь быть таким спокойным?
- Все потому, что, - в этот миг взгляд Эдмунда стал необычным – это был взгляд взрослого мужчины, а не мальчика, - потому что мы сами его не вытащим. И домой уже не вернемся - погибнем на дороге. Ну что ж... Миссис Хобсон, далеко ли до церкви? Минута ходьбы, вы сказали? Или больше?
- Да-да, - закивала миссис Хобсон. - Это совсем недалеко, за углом.
- Прекрасно. Люси, беги скорее туда и скажи, что у нас случилось. Пусть нам кто-нибудь поможет. А ты Сьюзен, отведи туда миссис Хобсон - ей незачем подвергаться опасности. А я останусь здесь и постараюсь откопать Питера.
Эдмунд еще говорил, а ребята начали действовать. Люси, едва услышав о церкви, понеслась туда так быстро, как только могли двигаться ее маленькие ножки. Сьюзен крепко ухватила миссис Хобсон под руку и, пока Эдмунд заканчивал свою речь, они тоже двинулись туда. Эдмунд улыбнулся им вслед, а потом, склонившись над братом, начал отбрасывать в сторону куски кирпича. Питер же почти не мог пошевелиться и остро ощущал свою беспомощность.
- Я ни на что не годен, Эд, - удрученно сказал он.
- Да, ни на что, - иронически хмыкнул брат. - После того, как великий Пит спас от гибели сестру и миссис Хобсон, и едва выжил в груде обломков, он, естественно, счел себя никудышным человеком. Просто отбросом общества.
Он откинул кирпич с плеча Питера.
- Эд, ты умеешь утешить в любой ситуации, - невольно улыбнулся Питер. Он попытался повернуть голову, чтобы не потерять брата из виду. - Но подожди, подожди... Ради Аслана, скажи, сильно меня засыпало?
На секунду рука Эдмунда замерла в воздухе. Он помолчал, а когда заговорил, слова звучали тихо и медленно, словно он их тщательно выбирал.
- Да, изрядно. Работы еще много. Но ты лежи, не шевелись. Мы тебя не оставим. И ты нас, пожалуйста, ...
Голос Эдмунда упал до шепота, и до Питера не сразу дошел смысл последних слов.
- Эд, прости, я не это имел в виду...
- Нет, все в порядке. Но знаешь, всякое может случиться, и мы не знаем, когда именно. И лучше сказать об этом сейчас. Когда придут другие, мы не скажем друг другу то, что можем сказать сейчас. Ну, ты понимаешь...
- Даже так, - Питер пошевелил рукой, и почувствовал, что он уже не так придавлен к земле. - Но Эд! Я не собираюсь умирать здесь.
Эдмунд продолжал разгребать кирпичи. Он ответил не сразу, и голос его был еще тише.
- Надеюсь, что так и будет...
- Послушай, Эд, мы уже договорились...
- Я знаю. И жалею об этом. Иногда так хочется поговорить о том, что было. Хотя бы произнести Его имя.
- Но мы не можем. Нам не следует... Мы не должны этого делать! Помнишь, профессор сказал...
- Легко ему было сказать! Сколько он был там - день? Два? Легко приказывать: «Молчите!», если был там пару дней. Он не знает того, что знаем мы, и не следовало бы ему так строго запрещать нам...
- Но он может быть прав. Откуда нам знать, что с ним произошло там? Может, он возвращался туда еще раз. Или… или он знает еще о ком-то, кто там побывал... Но хватит, Эд! Мы и так слишком увлеклись.
- Может быть... - Эдмунд отбросил еще один кирпич. - Но я не уверен, что профессор был прав...
Что бы ответил ему Питер - осталось неизвестным. Потому что не успел он начать, как услышал крики. Они доносились из того конца улицы, куда отправились девочки и миссис Хобсон. И вскоре там появилась небольшая, но весьма пестрая группа людей.
Там был низкорослый толстяк с лысиной и усами; похоже, он возглавлял эту спасательную команду. Рядом бежала высокая дама с волосами серо-стального цвета, приятным лицом и в туфлях на босу ногу. Еще там был молодой джентльмен в очках и паренек, с виду едва ли старше самого Питера. С громкими возгласами они наконец добрались до места происшествия. Эдмунд быстро разделил их на две партии, и вот уже все усердно разбирали завал. Они работали до тех пор, пока Питер не привстал с земли.
- Ну наконец-то! - возгласил толстяк и одним рывком поставил мальчика на ноги. - Как ты себя чувствуешь? Кости целы, а? Твоя сестра нас послала. Она так волновалась, точнее они обе...
Далекий, но мощный взрыв, подобный удару грома, прервал его речь.
- Ну ладно. Теперь нам надо уходить.
***
И они отправились обратно. Питер с удивлением обнаружил, что идет (скорее почти бежит) рядом с полным джентльменом. Эдмунд схватил под руку высокую леди, помогая ей идти. Она улыбнулась - удивленно, но чуть снисходительно, не очень-то рассчитывая на его помощь.
- Вот мы и пришли, - сказала она, когда вся группа достигла маленькой каменной церкви. - Так, мальчики, скорее входите и сразу вниз. Там все остальные.
Спустившись в подвал, ребята скоро увидели, кого она имела в виду. Кроме сестер и миссис Хобсон здесь сидели еще несколько ребятишек с матерями, несколько пожилых леди и джентльменов. Среди них выделялся невысокий человек средних лет, чья одежда говорила, что он и есть викарий.
- Питер!!!
Люси подхватилась с узкой скамеечки, тянувшейся вдоль стены и бросилась в объятия брата.
- О Питер! Ты живой! Как ты?...
- Как видишь. Лучше, чем я мог ожидать, - Питер улыбнулся и пригладил чуть спутавшиеся волосы сестренки. - А ты как? И Сьюзен?
Сьюзен молча кивнула со своего места. Она сидела подле миссис Хобсон. Почему-то фигурка сестры показалась Питеру такой грустной и маленькой... Он внимательно поглядел на Сьюзен. И лишь убедившись, что с ней и правда все в порядке, позволил себе обвести взглядом подвал.
Подвал был старинным - как и сама церковь. Это было грубоватое, почти квадратное помещение, мало чем отличавшееся от других подвалов. Он состоял из нескольких смежных комнат без окон, тянувшихся под зданием. Каменные стены были грубоватыми и неровными. Если хорошо приглядеться, на них еще остались следы лопат и кирок - еще со времен постройки.
Питер глядел на эти зарубки и царапины, и вдруг его охватило необъяснимое чувство чего-то знакомого, близкого. Словно он присутствовал здесь, когда эти следы были совсем свежими. И словно люди, оставившие их, были его друзьями.
Отведя взгляд от стен, Питер заметил, что брат тайком наблюдает за ним. Он взглянул на Эдмунда и понял, что и он чувствует нечто подобное. Питер опустил голову и сел на скамью рядом со Сьюзен.
- Мама волнуется, - прошептала Сьюзен, разглаживая складки на юбке.
Миссис Хобсон взяла ее руки в свои, пытаясь успокоить.
- Но ведь мама знает, что вы догадаетесь спрятаться от налета, - сказала она. - Я уверена, что она так думает!
- О Сьюзен она так и подумает, - кивнул Эдмунд. - А про меня - не знаю. Мама говорит, что я не догадываюсь спрятаться даже от дождя.
Миссис Хобсон на миг смутилась. Но поняв, что Эдмунд шутит, рассмеялась.
- Ну хорошо, - согласилась она. – Но вы подумайте, как она обрадуется, увидев вас целыми и невредимыми!
Вдруг она смолкла и огляделась. Лицо ее стало встревоженным.
- А где... где же моя канарейка?!
Девочки тоже обернулись, ища клетку. А Питер и Эдмунд обменялись растерянными взглядами.
- Знаете, - голос Эдмунда звучал виновато. - Когда эти кирпичи рухнули... простите, миссис Хобсон... Но я поставил клетку на землю и бросился к Питеру. Я думаю, она так и осталась там на дороге.
Миссис Хобсон потянулась к воротничку, словно ей не хватало воздуха. В ее глазах было отчаяние. Сьюзен сочувственно взяла ее ладонь, а Люси, представив, каково бедной пташке на темной улице, под бомбами, опустила глаза.
Это не утаилось от уже известной нам высокой леди с приятным лицом. Пытаясь предотвратить горькие слезы, она бодро заговорила:
- Послушайте меня! Нельзя поддаваться грусти! Споем что-нибудь, а?
На первый взгляд, предложение звучало странно. Но сейчас, в минуту отчаяния и опасности, оно оказалось донельзя кстати. И хотя самые маленькие из обитателей убежища успели заснуть, остальные подхватили идею Мэри. Они воодушевленно пропели несколько куплетов. Конечно, получилось не очень, но все приободрились.
Неожиданно тот самый тучный джентльмен - оказалось, его зовут мистер Пайк - отыскал в углу подвала стопку листов. Это были церковные гимны. Они тут же разошлись по рукам, и вот уже новоиспеченные певцы, встав в кружок, пытались разобрать слова. Но бумага была такой темной и отсыревшей, а свет - таким тусклым... В конце концов, гимны пришлось оставить.
За это время многие дети и некоторые взрослые успели заснуть. Миссис Хобсон склонила голову на плечо Сьюзен. Паренек, помогавший откапывать Питера, тоже погрузился в сон. Но были и те, кто не спал. Это сам викарий, миссис Пайк, вышеупомянутая леди (викарий называл ее Мэри), человек в очках, и ребята Пэвенси.
- Нет, петь у нас не получится, - заключила Мэри, оглядев спящих. - А если... Ваше преподобие, а если мы почитаем псалмы?
При этих словах лицо священника осветила улыбка. Предложение Мэри ему очень понравилось.
Но вскоре оказалось, что имеются только две Библии - у него и у Мэри.
- Простите, ваше преподобие, - смущенно пробормотала она. - У меня... у меня неполное издание...
Викария это обстоятельство даже развеселило.
- Ну так что? - воскликнул он. - Разве в минуту опасности об этом надо думать? У вас сокращенный вариант, у меня – полный... Так попробуем объединить их!
- И правда, - поддержал мистер Пайк. - Как я понимаю, будем читать по очереди, поэтому давайте сядем вместе.
Итак, все расположились кружком. Мэри раскрыла книгу и начала.
- Блаженны непорочные в пути, ходящие в законе Господнем. Блаженны хранящие откровения Его, всем сердцем ищущие Его. Они не делают беззакония, ходят путями Его...
Ее приятный голос звучал умиротворяюще. Питер вдруг почувствовал, что голова его склоняется ниже и ниже - прямо на плечо Эдмунда…
А чтение шло своим чередом. После Мэри книгу взял мистер Пайк - его голос был глубоким и низким. Следующим был джентльмен в очках.
Задремавший Эдмунд вдруг почувствовал, что прямо в руки ему дают книгу. Он быстренько взял Библию и начал с того места, которое ему указали. Вначале его голос звучал надтреснуто, но вскоре он читал не хуже предыдущих.
- Душа моя истаевает от скорби: укрепи меня по слову Твоему. Удали от меня путь лжи, и закон Твой даруй мне. Я избрал путь истины, поставил пред собою суды Твои...
Здесь он запнулся, словно поперхнувшись. Бросив на всех чуть виноватый взгляд, он передал Библию Люси.
- Что-то здесь..., - пробормотал Эдмунд, указывая на горло.
Викарий понимающе кивнул и сам взял книгу.
Его чтение было еще более впечатляющим, чем Мэри. Священник произносил слова с нежностью и любовью, словно беседовал с близким другом. Приятно было слушать этот голос, от него веяло теплотой и миром.
Но Питер не мог удержаться от дремоты. Эдмунд взглянул на брата и вздохнул. Он не мог припомнить, когда Питер был так утомлен.
Теперь настала очередь Люси. Девочка бережно взяла книгу в руки.
- Вспомни слово Твое к рабу Твоему , начала она, - на которое Ты повелел мне уповать.
Ее нежный, тонкий голосок наполнил музыкой каждое слово. Каждый слог в ее устах становился прекрасной нотой.
- Это - утешение в бедствии моем, что слово Твое оживляет меня. Гордые крайне ругались надо мною, но я не уклонился от закона Твоего. Вспоминал суды Твои, Господи, от века, и утешался. Ужас овладевает мною при виде нечестивых, оставляющих закон Твой...
Эдмунд с улыбкой смотрел на сестру. Ее щеки раскраснелись, глаза сияли. "Она тоже видит это!" - догадался он.
Да, она видела. В каждом стихе, в каждой строчке была их история. Они не смели говорить о ней, даже оставшись наедине на разбомбленных лондонских улицах. Это был их величайший секрет, который они должны были хранить всю жизнь. Но вот молчанию пришел конец...
Люси подвинула книгу ближе к нему. Ее пальчик скользил по строкам, голос дрожал от волнения. Эдмунд увидел место, которое она, улыбнувшись, почему-то вдруг пропустила. Он прочел эти слова.
- Доброму разумению и ведению научи меня, ибо заповедям Твоим я верую. Прежде страдания моего я заблуждался; а ныне слово Твое храню...
Безмолвная радость наполнила их сердца, и они улыбнулись друг другу. От Мэри не укрылось ни это, ни строчка, пропущенная Люси. Но она не нашла что сказать, и только недоумевающе покачала головой. Однако ни Люси, ни Эдмунд этого не заметили.
Теперь подошла очередь Сьюзен.
- Князья, - начала она и судорожно вздохнула, - Князья гонят меня безвинно...
Она вдруг подняла глаза на Эдмунда. В них было столько отчаяния, что он даже испугался.
- Все хорошо, Сьюзен, - шепнул он сестре и потянул к себе книгу. - Это ведь было. Было с нами!!! Я думал, ты все поймешь...
Но Сьюзен не ответила. Дрожа, она порывисто встала и быстро пошла в далекий пустой угол. Там она замерла, обхватив себя руками и закрыв глаза. Чтобы хоть так отгородиться от всего, что ее окружало, что было так непохоже на тот мир...
Эдмунд хотел было последовать за ней, но понимал, что сестра хочет побыть одна. Люси тоже быстренько вскочила с места...
Но ее опередила Мэри. Она быстро встала и подошла к Сьюзен. Женщина положила руку ей на плечо.
- Что с тобой, милая? - ласково спросила она.
- Все хорошо, - ответила Сьюзен и опустила голову. - Спасибо...
Но Мэри видела, как дрожат ее плечи, и потому не спешила уходить.
- Нет... - наконец прошептала Сьюзен дрожащим голосом. - Нет, я не могу больше...
Сьюзен повернулась и подняла бледное как мел лицо. На Мэри смотрели огромные голубые глаза, полные слез.
- Я... я хочу домой…
- Ну, когда прекратится налет, вы туда вернетесь.
- Нет, нет! Я не это имела в ... - Сьюзен вдруг запнулась. Потом тряхнула головой и продолжила. – Да, конечно. Вы правы. Спасибо, мне уже лучше...
Мэри лишь недоуменно подняла брови – ей снова не было что сказать.
А Сьюзен опустила голову и еще крепче обхватила себя руками. Она хотела лишь одного. Чтобы этот подвал вдруг исчез. Чтобы эхо далеких разрывов оказалось на самом деле гулом волн, разбивающихся о морской берег. Чтобы пропитавший все запах сырости сменился роскошным ароматом цветов из ее садика в Кэр-Паравале. Чтобы... но даже она не смогла бы высказать все, что было у нее на душе…
Она зажмурилась еще сильнее и закрыла лицо руками. А вдруг это возможно? Если очень-очень захотеть...
Но когда она открыла глаза, все было по-прежнему. Мэри стояла рядом, глядя на нее с искренним сочувствием. И тут Сьюзен почувствовала, что ей нужно сейчас же, бегом, вернуться к Эдмунду, Питеру и Люси. Прижаться к ним, быть рядом, как будто они одни на целом свете. В каком-то смысле, так и есть...
Сьюзен села на скамейку и свернулась калачиком рядом с сестрой. Девочка обняла Люси, ощущая нежное тепло детского тельца, и прижала пылающую щеку к ее щечке.
Питер все так же безмятежно посапывал. Эдмунд и Люси не спали, а просто сидели и молчали: пережитая радость еще жила в них.
И только Сьюзен не могла успокоиться. Она то и дело вздрагивала и изо всех сил пыталась не заплакать.
Увидев это, Эдмунд протянул руку и погладил Сьюзен по плечу.
Так они и сидели - сжавшись в комочек на тесной скамейке. Два брата и две сестры, хранящие великую Тайну. Правители иного мира, потерявшиеся в нашем...
- Если мы вернулись не для того, чтобы умереть, - прошептала Сьюзен, - то почему мне кажется, что все уже позади?
Эдмунд так и не нашел, что ей ответить.
***
Налет кончился перед рассветом. Почти все уже спали, и бодрствовавший мистер Пайк начал их будить. Люди медленно вставали, потягивались, сонно оглядываясь по сторонам и пытаясь вспомнить: где они и почему здесь очутились.
- Нам нужно идти, - сказала Сьюзен, протирая глаза. - Прямо сейчас. Мама, должно быть, всю ночь не спала.
- Но сначала надо помочь миссис Хобсон! - возразила Люси.
- Нет-нет! - запротестовала Мэри.
Она решительно заявила, что это - не детское дело. Она сама с удовольствием проводит миссис Хобсон.
Итак, теперь уже вшестером, они сначала поднялись по ступенькам в церковь, а потом вышли на улицу и двинулись к дому миссис Хобсон. Серое небо на востоке уже светлело.
- Надеюсь, мама не побежала ночью нас искать, - пробормотал Эдмунд.
Он сказал это себе под нос, но Люси услышала и бросила на всех тревожный взгляд.
Сьюзен тут же взяла сестренку за руку, и сказала:
- Успокойся, Люси. Ну конечно, никуда мама не побежала. Она знала, что мы где-то в убежище.
- Послушай, Эдмунд! – обратилась она к брату. - Неужели так нужно говорить все, что приходит в голову?
- Я думал, ты этому рада, - пожал он плечами.
- Чему???
- Что я только говорю, а не делаю, - с невинным видом закончил Эдмунд.
Сьюзен фыркнула, и в этот миг они опять выглядели детьми. Просто детьми.
Впереди показалась куча битого кирпича. Люси взволнованно всхлипнула, вспомнив, что произошло здесь ночью.
Они прошли мимо этого места и вдруг увидели... птичью клетку. А в ней - канарейку миссис Хобсон!
- Она живая!!! - ликующе воскликнула Люси и бросилась вперед. Девочка подхватила клетку и подняла ее вверх. - Смотрите, с ней все в порядке!
Возмущенное щебетанье было ей ответом. Канарейка, очевидно, не разделяла столь оптимистичных взглядов; но Люси, к счастью, этого не поняла. Она подбежала к остальным.
- Смотрите, миссис Хобсон! Вот она!
В уголках глаз пожилой леди заблестели слезы. Дрожащей рукой она взяла клетку в руки.
- Да... - вздохнула она. – Ну здравствуй, дружок... О, спасибо тебе, Люси. Это... это такое счастье.
Они пошли дальше. Теперь, когда они были уже всемером, идти стало куда веселее. Клетку понесла Мэри - она считала, так будет безопаснее.
Наконец, они добрались до дома миссис Хобсон, откуда ребятам предстоял путь домой. Питер поблагодарил Мэри за помощь.
- Ну что ты, что ты! - улыбнулась она. - Мы дружим с миссис Хобсон с давних лет. Так давно, что, боюсь, я успела ей надоесть!..
- О, не думаю, - возразила миссис Хобсон. - С каждым годом я только привязываюсь к тебе, дорогая.
- А знаете, - обратилась она уже к детям, - я ведь помню нашу Полли такой же маленькой, как вы сейчас! Ее семья тогда поселилась на нашей улице. Очаровательная была крошка, только непоседливая и ужас какая упрямая! И её приятель был под стать - помню, грязнуля такой. А какие истории она мне рассказывала! Вы и представить себе не можете - о колдуньях и чародеях, о других мирах. Да, и еще про льва! Просто очарована была этим львом наша Полли... Дети, что с вами?!
Как только миссис Хобсон упомянула о Льве, ребята вздрогнули - как от удара или испуга. Но никто не произнес ни слова.
Миссис Хобсон недоуменно смотрела на детей. И Мэри, она же – Полли*, тоже не решилась прервать молчание. Она лишь - в который раз! - улыбнулась ребятам.
- Думаю, вам пора домой, - наконец, произнесла она.
Эта фраза вернула ребят к реальности.
- Да, да... Спасибо, - растерянно пробормотал Питер, словно очнувшись от крайнего изумления.
Они попрощались, и вот все четверо повернулись и пошли домой. А миссис Хобсон и Мэри направились к дверям.
В этот миг канарейка, наконец, поняла, что все ужасы ночи остались позади. Это наполнило ее сердечко невыразимой радостью, и она запела.
Это была яркая, прекрасная утренняя песня. Ее звуки, чистые и свежие, рванулись в небо. Выше домов, выше клубов дыма, выше всего унылого и безобразного. Светлая и ликующая, она достигла небес и рассыпалась в них каплями чистой радости, гимном наступающему рассвету.
***
И не болтайте много о Нарнии даже между собой. И не рассказывайте никому, пока не убедитесь, что у тех, с кем вы беседуете, были такие же приключения. Что? Как вы это узнаете? О, узнаете, можете не сомневаться. Странные истории, которые они будут рассказывать, даже их взгляд выдаст тайну. Держите глаза открытыми.
"Лев, Колдунья и Платяной Шкаф".
_____________
* Двойные имена - обычны для англичан. Помните, Уильям Питер Моусли или Анна Кэтрин Попплуэл... _________________ За Нарнию! За Аслана!
Добавлено: Пт Мар 05, 2010 2:12 am Заголовок сообщения:
Да, невероятно проникновенная история. В канву вплетены псалмы - очень красиво и глубоко, неожиданное завершение.. Понравились люди, все такие живые, настоящие. Но категорически не пришлась идея о том, что про Нарнию нельзя было говорить настолько.
Есть хороший афоризм Ильи Шевелева: "Разговоры о чувстве убивают чувство". Вероятно, нечто похожее имел в виду профессор Керк. Не стоило болтать про Нарнию каждый день, чтобы она продолжала оставаться сокровищем сердца и чтобы можно было продолжать жить дальше в своем собственном мире. Однако, не думаю, чтобы персонажи так вот прям стоически молчали о своем путешествии. У самого Льюиса не раз упоминается о том, что Пэвенси иногда позволяли себе повспоминать о былых днях) В том же "Покорителе зари", в "Последней битве"..
Поэтому вот как-то не понимаю я этого.. чтоб стиснув зубы, так сказать, уже на пороге смерти и все равно продолжать замалчивать это друг от друга.
Зарегистрирован: Oct 05, 2008 Сообщения: 991 Откуда: Минск
Добавлено: Вт Мар 23, 2010 2:56 am Заголовок сообщения:
Астрель, я думаю, это было частное мнение Питера. Наверно, даже его ошибка. Она вполне простительна, если учесть ситуацию, в которой были сказаны такие слова.
Но с другой стороны - Вы заметили, что из всех Пэвенси только Питер не участвовал в чтении псалма. Даже Сьюзен почувствовала какую-то связь миров, а он - просто заснул. Может, это случилось из-за его выбора - не вспоминать о Нарнии?
Чувствуется какая-то параллель с его поведением в "ПК" (книге, да и в фильме тоже) и с раскаянием: "О, Аслан— я так рад. Я прошу прощения. Я вел их неправильно с самого начала..." _________________ За Нарнию! За Аслана!
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
Template->make_filename(): Error - file quick_reply.tpl does not exist
FAQ
Поиск
Группы
Профиль
Вход
