Добавлено: Сб Июн 27, 2020 1:03 am Заголовок сообщения: There's a Place for Us
Жанр: Приключения, общий, частично романтика, пропущенная сцена.
Персонажи: Питер, Сьюзен, Эдмунд, Люси, в дальнейшем Каспиан, Юстэс, Джил, профессор Кёрк, Новый женский персонаж, новый мужской персонаж и т.д.
Рейтинг: для детей 14+, можно читать с разрешением родителей.
Размер: Макси.
Саммари: "Только грустные сказки, наверное, тоже нужны!"
Предупреждения: альтернативная вселенная, изменённые характеры, могут встречаться некоторые плохие слова, намёки на рейтинг "R".
Небольшое примечание от автора: В моих планах этот опус должен был в некотором смысле переписать и дополнить оригинальные Хроники Нарнии. Конечно, до уровня Мастера мне не дотянуться, да и цели такой передо мной не стояло. Просто хотелось написать фанфик, где Пэвенси жили в реальном мире, где были мировой кризис с сопутствующими безработицей, голодом, где была война, где были проблемы с семье и все другие, реальные вещи, и где Нарния стала для них местом спокойствия и возможности спрятаться от всех этих проблем.
Изначально фанфик планировался с довольно высоким рейтингом, и возможно, если я решусь опубликовать его на Фикбуке и Фанфиксе, он таковым и станет. Хотя, конечно, понятие "высокий рейтинг" тоже в наше время условное - сейчас разве что малыши младшей группы детского сада не видели эпичных голливудских битв, не слышали плохих слов и не в курсе плотских отношений между мужчинами и женщинами. Но потом я решила, что рейтинг 14+ (иностранный PG-13) даже усложняет дело, ведь писать о средневековых нравах волшебных стран да и о не самой простой жизни британцев среднего класса начала 1940-х намного сложнее без высокого рейтинга, только лишь с помощью намёков, оговорок и прочих приёмов, которые должны помочь читателю понять либо додумать то, что хотел сказать автор.
Нарния может быть намного многослойнее, интереснее и взрослее, чем кажется, просто немногие пытались осмыслить её чуть иначе, чем детскую сказку с религиозной философской составляющей. Я же, разумеется, не богослов, не проповедник и даже не имею философского образования, поэтому, возможно, не получится столь яркой глубины, которая есть в оригинальном произведении, хотя, разумеется, я буду прилагать максимальные усилия, чтобы разнообразить фанфик и внести в него большую долю морали и смысла.
Передо мной так же стоял тяжёлый выбор - брать во внимание только лишь канон семикнижья, отталкиваться так же от серии фильмов (там, где дело касается антуража, костюмов, декораций, внешности персонажей и пр), старого сериала или же сделать всё, что называется, "из своей головы". Пришлось снова переосмысливать Хроники, бегло просматривать экранизации, чтобы подмечать то, что например при просмотре десять лет назад не было очевидным.
В конце концов, я приняла решение, что все описания географических пейзажей, каких-то мелких деталей, костюмов, нюансов речи, возраст и внешность персонажей будут придумываться мной из головы. То есть их имена, почти полная биография, некоторые аспекты характера - этакая "оболочка" - будут, разумеется, канонными, но вот в остальном они могут неожиданно оказаться совсем новыми людьми, и я пока не знаю, насколько сильно они изменятся (мне ещё это не видно). Поэтому здесь будет стоять однозначный ООС - эти персонажи, как и в фанфиках Нелиссии - начали выползать из моей головы, и как они себя поведут, мне ещё пока не ясно. Ругательств, как таковых, почти не будет, разве что очень редко, и по возможности более нейтральные, однако, в некоторых ситуациях они могут звучать грубо, но это медицинские термины (кретин, идиот и т.д.), поэтому я не считаю их употребление какой-то "грязной" речью, как в случае некоторых других ругательных слов.
Хронология канонного семикнижья будет соблюдаться почти так же как и в книге, но хронологическую таблицу Льюиса я соблюдать не буду.
Для удобства размещаю "английскую" и "нарнийскую" хронологию в своём примерном виде, возможно, что по ходу фанфика некоторые незначительные детали будут меняться:
Дигори Кёрк - родился 18 октября 1878 года.
Полли Пламмер - родилась 12 апреля 1889 года.
Действие хроники "Племянник Чародея" происходит, как и в каноне, летом 1900-го года. Тогда же начинается 0000-й год от Сотворения Нарнии.
Мистер Джордж Ллойд Пэвенси - родился 21 июня 1900-го года.
Миссис Хелен Марьям Пэвенси (урождённая Мариам Аббас) - родилась 29 октября 1901-го года.
Питер Уильям Пэвенси - родился 15 сентября 1923-го года.
Сьюзен Вайолетт Пэвенси - родилась 21 января 1925-го года.
Эдмунд Лоуренс Пэвенси - родился 20 августа 1927-го года.
Люси Марта Пэвенси - родилась 1 марта 1930-го года.
Действие второй Хроники происходит в июне 1940-го года. Действие "Принца Каспиана" происходит в начале сентября 1941-го года.
Принц Каспиан Х - родился 23 марта 2324 года от Сотворения Нарнии.
Лорду Миразу - 44 года, его супруге - 40 лет. Отцу Каспиана было 40 лет, когда он был убит.
Действие Хроники "Конь и его Мальчик" происходит в 1015 году от Сотворения Нарнии (15-й год правления Великих Королей и Королей). Действие "Покорителя Зари" происходит в августе 1944-го года. Действие "Серебрянного Кресла" - происходит в марте 1945-го года.
Юстэс Кларенс Вред - родился 4 февраля 1930-го года.
Джилл Меган Поул - родилась 11 мая 1930-го года.
Действие "Последней битвы" происходит в ноябре 1949-го года (3000-й год от Сотворения Нарнии).
Кроме того, по ходу действия будут появляться новые персонажи, причём некоторые из них уже органично вписываются в сюжет и останутся в нём окончательно, но по их поводу пока не буду давать никаких справок.
Так же в фанфике хочется поднять тему "существования" в "нашем" мире и мире Нарнии. Некоторым персонажам будет дан выбор - где остаться жить, и все сделают этот выбор до конца. У меня был очень интересный ход насчёт Сьюзен, но потом я решила, что одна моя вторая идея даже более глубокая и серьёзная, и отказалась "оставить" её в Нарнии, как планировала изначально.
Что из всего этого получится, можно только догадываться, но надеюсь, что получится что-то отличное.
Возможно, что после каких-то глав мне захочется оставлять другие пояснения насчёт чего-либо, а возможно, я буду пояснять всё здесь, дополняя это предисловие. В любом случае, хочется верить, что эта работа когда-нибудь будет завершена именно в том виде, в котором мне хочется.
Итак, вперёд, навстречу к приключениям!
---------------------------------------------------------------------------------------------------- _________________ Я ВЕРЮ. Но не в моих силах заставить других поверить или прозреть истину. Дамблдор "Гарри Поттер и Орден Феникса". Беда в том, что люди всегда хотят именно то, что для них наиболее губительно. Дамблдор "Гарри Поттер".
Последний раз редактировалось: Angelinа (Сб Июн 27, 2020 1:08 am), всего редактировалось 1 раз
Добавлено: Сб Июн 27, 2020 1:03 am Заголовок сообщения:
Часть первая. Шкаф под завязку с волшебством.
Глава первая.
Англия, июнь 1940-го года.
Растянувшись на земле, Корнелиус тихо выругался, перекатился набок и вздохнул, глядя, как вертится колесо велосипеда. Коленки нещадно саднили, но делать было нечего — мальчик встал, отряхивая шорты от травинок и пыли, поднял велосипед с прикреплённой на нём корзинкой и продолжил свой путь. Перед ним открывался замечательный вид английской провинции: большой зелёный луг, а на вершине этого луга стоял трёхэтажный дом с огромными окнами и резными лепнинами, построенный из красного кирпича, с бурой черепичной крышей. Вокруг дома ровными рядами росли разнообразные деревья и кустарники, так же, по мере приближения, юноша мог увидеть фонтаны на заднем дворе, небольшое искусственное озеро и множество разных цветников. Корнелиус был горд собой, ведь с тех пор, как служащий здесь садовник мистер Фиггс записался добровольцем на фронт около месяца назад, старик-привратник мистер Роутс сам не справлялся и попросил профессора, чтобы юный мистер Дуглас помогал ему. Корнелиус уже трудился почтальоном — школы закрыли уже почти как два месяца назад, отправив детей по домам, — но старику в его просьбе не отказал и с тех пор уже как месяц ежедневно наведывался в дом к профессору Кёрку, чтобы заниматься его клумбами и выполнять другие хозяйственные поручения.
Корнелиус Дуглас был одним из девяти детей местного молочника, жившего в деревне неподалёку от почтамта, в двух милях ходьбы от дома эксцентричного профессора. Семья жила бедно и непритязательно, но подросток чувствовал себя не в своей тарелке, донашивая вещи от старших братьев, и всегда стремился к финансовой независимости. Посоветовавшись с матерью, которая только и знала, что готовила, стирала, да рожала на этот свет новых детей, мальчик стал развозить почту. Один из взрослых почтальонов умер по старости, другой был женщиной, полной миссис Эндрюс, а Корнелиус подменил умершего, потому что всё равно из-за войны все взрослые мужчины призывались на более сложные работы.
С утра мальчик развозил почту по деревне, что занимало у него каждый день около двух часов, а затем ехал к профессору, где и проводил весь оставшийся день, а иногда даже ночевал в сторожке привратника или даже в доме профессора. И сейчас, оставив велосипед в сарае, Корнелиус взял в руки корзинку, в которой были почта для профессора и его слуг и угощения от отца, и пошёл к главному входу, любуясь поместьем.
— Когда я вырасту, у меня будет такой же прекрасный дом или даже лучше, — пообещал себе юный мистер Дуглас, но всякий, кто услышал бы его тогда, скорее бы посмеялся над этими наивными глупыми мечтами. Сам по себе Корнелиус был красивым — высокий для своих пятнадцати лет, с светлыми густыми волосами и зелёно-карими глазами под длинными ресницами, с благородным "графским лицом", он неизменно вызывал зависть у более некрасивых мальчишек. Но вылинявшая от бесконечной носки и стирок рубашка, старенькая жилетка, штопанная в нескольких местах и широкие шорты, болтавшиеся на стройных ногах подростка, только лишь уродовали его природную красоту и статность.
Корнелиус подошёл к большой и широкой кирпичной лестнице, ведущей к дому, как раз тогда, когда возле дома остановилась большая телега, запряжённая лошадкой Джуди, а служанки Айви, Маргарет и Бетти несли в руках четыре больших и потрёпанных жизнью чемодана да несколько сумок поменьше. Корнелиус махнул рукой девушкам, а они улыбнулись ему в ответ самыми очаровательными улыбками, которые заставляли дрогнуть сердце.
"Похоже, у профессора будут гости", — подумал мальчик и обернулся, потому что услышал голос строгой экономки миссис Макриди. Пожилая женщина была вдовой, три её дочери давно уже вышли замуж и разъехались в разные концы страны, поэтому эта дама со всей страстью отдавала себя служению этому поместью и профессору Кёрку лично.
— И запомните, что я не потерплю в этом доме всякой беготни, криков и прочего шума, — строго выговаривала миссис Макриди. Корнелиус подошёл ближе и увидел саму экономку и четырёх подростков рядом с ней.
"Да это, должно быть, эвакуированные из города", — догадался вдруг Корнелиус. А профессор и не говорил ему, что примет в доме сразу несколько детей. Юноша замер, не решившись перебить суровую экономку, которая рассказывала приезжим, что можно делать в доме профессора, а что нельзя. Он во все глаза таращился на детей, — их было четверо, двое мальчиков и двое девочек — пытаясь рассмотреть их одежду и бирки на ней. С помощью острого зрения юный мистер Дуглас быстро отыскал место их проживания, — они жили в Лондоне, район Финчли — только вот одежда у них была "не как у городских". На всех их бирках Конни увидел фамилию Пэвенси. Да и внешне дети были похожи друг на друга.
Ближе всего к деревенскому парнишке стояла девочка на вид лет девяти. Она увидела незнакомца и весело улыбнулась ему, несмотря на то, что было заметно, что она побаивается приказного тона миссис Макриди. На её голове был вязаный крупной вязкой серо-зелёный берет, прикрывавший её золотистые кудряшки, а одета она была в старое, но аккуратное пальтишко, из-под которого торчали две тонкие ножки в белых носочках и смешных туфельках.
Рядом с ней стоял мальчишка на пару лет постарше, и он чем-то напомнил Корнелиусу одного из своих вредных кузенов. У него тоже были пшеничного цвета волосы, стриженные под полубокс, россыпь веснушек на лице и длинном прямом носу, и холодные, вредные, немного презрительные голубые глаза.
По правую руку от вредного мальчишки был его старший брат, и в этом бы ни у кого не возникло сомнения. Разве что он выглядел на четыре или пять лет старше, имел волосы на пару оттенков темнее, и его лицо казалось более приветливым, мягким и в то же время благородным.
А потом Корнелиус взглянул на последнюю девочку и почувствовал, как начинает бешено колотиться его сердце. Она определённо была красавицей. И казалась даже несколько другой, чем её братья и младшая сестрёнка. И хотя у неё была такая же россыпь веснушек на лице и такие же яркие голубые глаза, как и у всех, её лицо было просто очаровательно, а длинные, завитые чёрные локоны, спадающие на плечи, надолго приковали к себе внимание достойного юного джентльмена.
— Здравствуйте, дети. — раздался голос, и задумавшийся Корнелиус едва не подпрыгнул на своём месте. Он и не заметил, как двери в дом распахнулись, и на пороге показался профессор Кёрк в своём бежевом костюме и с неизменной растрёпанной седеющей бородой.
— Здравствуйте, профессор Кёрк, — громко ответил за всех Корнелиус и выступил вперёд. Теперь его заметила не только маленькая Пэвенси, но и все остальные.
— Ах, Конни, мальчик мой, — проговорил мистер Кёрк, заметив подростка с корзиной в руках, — здравствуй. Надеюсь, твои родственники находятся в добром здравии?
— Да, сэр, спасибо, что поинтересовались, — улыбнулся вежливо Корнелиус, — мама собрала вам немного угощений.
— Тогда отдай корзину Айви, они как раз готовят праздничный обед для наших гостей, а почту отнесёт в мой кабинет миссис Макриди. Верно, Мэри?
— Да, профессор, — важно кивнула дама, и забрала стопку писем из корзинки Корнелиуса. Юноша помешкал немного, оглядываясь через плечо, потому что его взгляду предстала презабавнейшая картина. Вещая о том, что сейчас идёт война и нужно жить по армейским правилам, чудаковатый пожилой профессор попросил гостей выстроиться в шеренгу и представиться. Они стали по своему старшинству и росту. Мальчики поправили набок свои кепки, чтобы они выглядели более лихо, и вытащили руки из карманов своих пальто. Девочки просто смущались, и почему-то это очень развеселило молодого садовника.
— Питер Пэвенси, сэр! — бодро и чётко сказал старший и даже, казалось, стукнул каблуками своих ботинок о каменный пол сильнее, чем это требовалось. Корнелиус позвонил себе снисходительную улыбку и вдруг заметил, что Питер метнул на него недовольный взгляд.
— Сьюзен Пэвенси, — представилась черноволосая красавица, сделав немного неловкий книксен. Её младший брат сделал вид, что кашляет в кулак, но на самом деле он давился от смеха и едва мог скрывать это.
— Ну а ты, разве ты не имеешь своего имени? — строго обратился к нему профессор.
Обычно бледное лицо мальчишки покраснело от с трудом сдерживаемого смеха, но он взял себя в руки и буркнул:
— Я Эдмунд.
— СЭР, — прорычал Питер, и протянув руку за спину Сьюзен, хлопнул нерадивого братца по спине.
— А я Люси, мистер Кёрк, приятно познакомиться, — улыбнулась самая младшая и бесхитростно протянула ему руку. Профессор с радостью пожал её, и объявил детям, что сейчас за ними спустится служанка и покажет им их комнаты, и что всем следует принять после дороги душ и переодеться, пока в это время будет готовиться праздничный ужин.
— А затем будет пир! — сказал профессор и рассмеялся своей шутке. Он повернулся, заметил Корнелиуса, приобнял его, и вместе они направились в столовую.
— Нам здорово повезло, и это факт, — улыбнулся Питер, когда служанка Бетти показала Пэвенси их комнаты и дорогу к ванным и столовой, где их ждали все остальные и скрылась в недрах этого огромного дома. — Никогда не думал, что в эвакуации может быть столько интересного. Этот дедуля просто прелесть!
— Да, он прелесть, очаровательный, — подхватила Сьюзен, выбегая из девичьей комнаты со своим полотенцем и стопкой сменной одежды, — чем-то наших дедушек напомнил.
— Замолчи, — буркнул Эдмунд. Он здорово устал, хотя никому бы в этом не признался, а когда уставал, то всегда был в дурном расположении духа. — Думаешь, что ведёшь себя как мама или просто как взрослая...
— Так я и есть почти взрослая, — отчеканила Сьюзен, пригвоздив Эдмунда к креслу сердитым взглядом. — Мне до совершеннолетия осталось всего ничего, всего несколько лет, а вот тебе...стоит следить за своим языком.
Следующие полтора часа в доме кипела жизнь. Корнелиус помогал старику Роутсу по его домашним делам, служанки готовили ужин, а миссис Макриди и профессор разбирали почту. Пэвенси в это время приняли душ, вымыли свои головы, переоделись и начали разбирать чемоданы. Наконец, когда часы пробили семь часов вечера, пришла пора спуститься к ужину.
— А как вам этот мальчишка, которого мы встретили в холле? — спросила вдруг Сьюзен, когда подростки спускались вниз по лестнице, чтобы идти по длинному-предлинному коридору до поворота направо, а затем по прямой туда ещё немного, свернуть в сторону и попасть в столовую.
— По-моему, какой-то напыщенный индюк, — вдруг сказал недовольно Питер и бросил на Сьюзен красноречивый взгляд. У девушки тот час покраснели щёки.
— А по мне, он классный, — сказала весело Люси, — какой красивый! Такой же высокий и блондин, как и ты, Пит, и глаза красивые!
— Лучше бы мне теперь не быть высоким блондином, — пробормотал Питер, а услышавший его Эдмунд только громко и презрительно фыркнул.
Дети вошли в большую столовую, где горел камин, а перед ними стоял длинный стол, накрытый скатертью. И профессор, и слуги уже были здесь. Корнелиус сел напротив Питера, чем очень его смущал. Старший Пэвенси видел взгляды, которыми парень награждал его сестру, и они ему ОЧЕНЬ не нравились. Сам Питер уже был достаточно взрослым юношей, чтобы понимать, что значили такие взгляды. Ещё несколько месяцев назад он общался со своей возлюбленной Филлис, а потом она уехала к родственникам во Францию, а Францию оккупировали нацисты...Сьюзен тогда посмеялась и сказала, что Филлис, скорее всего, захотела просто бросить Питера, ведь она была почти на четыре года старше его самого и наверняка не хотела возиться с "малышом". Питер был категорически не согласен с этим, ведь ему затмила глаза любовь, не такая любовь, какая была у него в тринадцать лет к Лайзе Эванс, глупая, безраздельная и отчего-то вызывающая щипание в груди, а совсем другая. Ему казалось, что такая любовь служит некоторым обрядом инициации, когда простой лондонский мальчишка, устроившийся на подработку, вдруг стал настоящим мужчиной, который был готов ради своей женщины на всё.
"И не могла она бросить меня, ничего не сказав", — подумал вдруг сердито Питер, опустив голову, и не слушая болтовню профессора и его служанок. Вот уже два месяца он ни разу не видел Филлис, и это расстраивало молодого человека и сильно портило ему настроение.
"Ну ничего, Филли, даже если ты меня бросила за глаза, я не стану обижаться", — твёрдо решил Питер, — "пусть мама и решила, что я совсем маленький и отправила меня в эвакуацию, мне и в этом огромном домище будет, чем заняться. А если кататься в деревню, то можно и с девчонками познакомиться".
Профессор очень тепло встретил детей — на ужин были отварной картофель, зелёный горошек и баварские сосиски, немного хлеба с патокой, горячий чай, хрустящее печенье и бисквитный пирог с мёдом.
— Но помните, что идёт война, и продукты выдаются по карточкам, — строго напомнил профессор Кёрк, когда они покидали столовую, — в ванную набираем немного воды и не расходуем электричество зря. У меня всё, всем спокойной ночи!
— Пока, ребята, надеюсь увидеться завтра, — сказал Корнелиус, не сводя с Пэвенси взгляда и махнул им рукой. Люси улыбнулась ему в ответ, но Питер только лишь цокнул и сгребая руками сестёр и брата, подтолкнул их к дверям. Он впервые начал испытывать сильное разочарование в чувствах и теперь точно не хотел, чтобы похожее ощущение испытала Сьюзен.
— Мне очень понравился ужин, — сказала Люси, когда они вернулись в их комнату для игр. Сьюзен подошла к радио и включила его.
— Мы послушаем новости, ну а вам пора переодеваться и ложиться в постель, — сказала девочка.
— Да, мамочка, — съязвил Эдмунд, хотя, конечно же, все четверо понимали, что он этого не сделает. Это дома, пока отец не ушёл на фронт и пока Эдмунд боялся матери, он страшился открыто хулиганить или перечить старшим. Но впервые за весь прошедший день Эдмунд осознал преимущества эвакуации для него лично, ведь Питера и Сьюзен мальчик теперь нисколько не боялся.
Новости передавали грустные — почти все крупные английские города подвергались массированным бомбардировкам, и Сьюзен выключила радио. Тот час раздался длинный протяжный звук.
— Что это такое? — воскликнула Люси, выглянув из комнаты для девочек и запахивая свой ночной халат.
— Это птица, — сказал Питер, обнимая любимую сестрёнку.
— Это сова, дурочка, — хихикнул Эдмунд и подошёл к окну. — Здесь, должно быть, водится много разных животных. Это вам не Лондон!
— А кто не хотел утром уезжать из города? — полушутливым тоном заметил Питер, но Эдмунд быстро покраснел и буркнул:
— Заткнись. Ты тут не папа, чтобы так говорить.
— Хватит грубиянить, Эд, — заметил Питер, на что брат скорчил ему рожу. У Эдмунда начинался самый опасный период переходного возраста, а его компания в школе-интернате давно не нравилась Питеру. Они-то выковали из Эдмунда настоящего засранца меньше, чем за пару лет. Единственным человеком, которого был готов слушаться младший брат, был их отец, но два месяца назад, на пасхальных каникулах, его забрали на фронт, и с тех пор Эдмунд словно сорвался с цепи.
— Здесь наверное и орлы водятся и ястребы, — перебила братьев Сьюзен, тоже подойдя к окну. За окном уже была темная пелена.
— И барсуки, — добавила повеселевшая Люси.
— И олени, — сказал Питер.
— И лисицы, — фыркнул Эдмунд.
— Решено, — сказал Питер, поднимаясь с кровати и направляясь в свою комнату, — завтра отправляемся на разведку местности. Может и в деревню завернём, поглядим, как там живут.
А на завтра пошёл ливень.
— Ясное дело, без дождя нам не обойтись, — заметил Эдмунд, подойдя к окну и засунув руки в карманы.
— Перестань ворчать, Эд, — сказала Люси, — спорю на что хочешь, через час или два прояснится, и можно будет побегать по росе.
— А пока тут есть приёмник и игры, и куча книг, — улыбнулась Сьюзен, подходя к книжному шкафу. — А какое чудесное аудио-обращение записала нам принцесса Элизабет! Мы должны следовать её примеру и быть такими же стойкими и сильными.
— Только вот принцессы остались в Лондоне, а мы тут, — заметил Питер, усаживаясь в кресло.
Сьюзен метнула на него недовольный взгляд и открыла книгу на первой же попавшейся странице.
— Гастроваскулярий, — чётко прочитала она. — Это медицинский справочник, а вы должны угадать, что это такое я прочитала на латыни.
Эдмунд застонал и сделал вид, что без сил падает на диван. Питер хлопнул в ладоши и встал.
— Пусть разведка на местности у нас сегодня не задалась, зато мы можем провести разведку по дому. Это ведь интереснее латыни, да, Сью?
Сьюзи бросила на брата недовольный взгляд, но книжку отложила, и все четверо вышли из комнаты. Дом профессора казался поистине огромным. Сначала они видели много спален для гостей, но потом нашли и огромную библиотеку, и танцевальный зал, и настоящие рыцарские доспехи. Ребята спустились в подвал, в котором, как был уверен Эдмунд, когда-то проводились пытки, обошли почти все хозяйственные комнаты, пару раз попавшись прислуге, поднялись вверх на третий этаж, который служил одновременно и чердаком. На одной из лестниц они столкнулись с Корнелиусом, который нёс в руках небольшой ящик.
— Что это ты тут делаешь? — тот час спросил Питер, который стоял к юноше ближе всего.
— Я тут работаю, а вы? — хмыкнул Дуглас, сверля "соперника" дерзким взглядом. Он тронул Питера своим плечом и прошёл мимо Сьюзен, Люси и Эдмунда.
— А мы тут исследуем дом, — сказала вдруг Сьюзен, — не хочешь с нами?
— Как-нибудь потом, в следующей жизни, — буркнул мальчик и продолжил спускаться по лестнице. Пэвенси на это лишь переглянулись и продолжили
свой путь. Но им попались только комнаты с хозяйственным инвентарём, пыльная комната со всяким хламом, и наконец, небольшая продолговатая пустая комната, в которой стоял у стены обыкновенный платяной шкаф.
Это был широкий шкаф из светло-коричневого дерева, с двумя дверцами, на обратной стороне которых были зеркала в полный рост. А с лицевой стороны на дверцах были выпилены разные картинки, значение которых никто из детей так и не понял. На одном из трёх подоконников ещё жужжала синяя полумёртвая муха.
— Ну, здесь мы точно ничего интересного не найдём, — сказала Сьюзен и первая вышла из комнаты, за ней последовали мальчики. Одна только Люси осталась стоять, словно пригвожденная к полу, и смотрела на шкаф. Внезапное любопытство охватило девочку, и она решила посмотреть, что прячут в шкафу.
"Ну не скелеты же там", — решила Лу и открыла дверцу шкафа. Он оказался набит меховыми шубами, старыми и новыми. И для кого только профессор столько их накупил? Женат он не был, а служанки летом шубы не носили...
Люси запрыгнула в шкаф, предусмотрительно оставив дверцу открытой, ведь было бы очень глупо запереть саму себя в шкафу и, закрыв глаза, вытянула руки и пошла вперёд. Люси очень нравилось гладить мех, и несмотря на духоту и тесноту шкафа, она искренне наслаждалась этим процессом. Но шкаф почему-то не заканчивался. Девочка решила не открывать глаза, пока не упрётся ладонями в заднюю дверцу шкафа.
— Какой длинный шкафище, — сказала себе Люси и вдруг почувствовала, как что-то скрипит под ногами.
— Вряд-ли это нафталин, — решила девчушка и почувствовала резкое дуновение ветра. А вот это уже было совсем не смешно, а страшно. Люси попыталась раздвинуть шубы руками, но они оказались колючими, и наконец, девочка открыла глаза. Она стояла посередине елей, а впереди неё был густой лес, и сверху падали мелкие и редкие снежинки.
Люси обернулась и увидела чуть на отдалении, за елями, пустую комнату и солнечный свет, бьющий в английские окна.
— Я всегда смогу вернуться, — твёрдо решила она и, поправив трикотажную кофточку, твёрдо пошла вперёд. Люси не знала точно, за чем идёт в лес, откуда сможет не вернуться назад, ведь всю свою сознательную жизнь она прожила в столице и никогда ещё не бывала в таких густых и старинных лесах, но чувствовала, что её любопытство разжигается с невероятной силой, и что она пожалеет, если не пройдёт дальше.
Она прошла минут десять и вышла на полянку, где стоял самый настоящий газовый фонарь, какие стояли по всей Англии ещё тридцать или сорок лет назад. Фонарь освещал полянку вокруг себя ярким светом. Неожиданно раздался скрип снега, который становился всё громче и громче... Люси обернулась и завизжала, что есть мочи, и существо, которое вышло из-за деревьев тоже закричало. И выронило из рук несколько бумажных свёртков и бутылок, которое несло с собой. Существо оказалось фавном, и Люси никогда бы не догадалась об этом, потому что они в школе ещё не изучали мифы Древней Греции, но Эдмунд уже учился в интернате, и там они учили и латынь, и мифы, и ещё много всего, и Люси читала его книжки.
Фавн направил на Люси свой побелевший от прилипшего снега зонт, и его рука тряслась от страха, словно лист на ветру.
— Здравствуйте, — сказала Люси, не сводя глаз с фавна, и осторожно присела на карачки, чтобы помочь собрать рассыпанные продукты. Кружившийся в ночном небе снег, фонарь, покупки, казалось, будто этот фавн шёл отмечать Рождество.
— Здравствуй, здравствуй, — сказал фавн, принимая свои покупки из рук Люси. Он внимательно оглядел девочку и её платьице, и кофточку, и колготочки, и туфельки, и заколку на золотых локонах, и сказал неуверенно:
— Я никогда не видел существ, подобных вам. Не сочтите за грубость, но вы случайно не дочь Евы?
— Мою маму зовут Хелен, — нахмурилась Люси, не понимая, к чему клонит фавн.
— Но вы ведь не гномиха и не рулль? — спросил фавн, встряхивая своими каштаново-рыжими волосами. Он уже подрагивал от холода, поскольку верхняя часть его туловища была голой, да и сама Люси уже слегка начинала замерзать, сунув руки в карманы своей трикотажной кофточки.
— Нет, конечно, — рассмеялась она, — какая же я гномиха! В школе говорят, что у меня нормальный средний рост для моего возраста. И гномы не ходят в школу. И у нас нет гномов!
— Но тогда...тогда...вы девочка? — изумился фавн.
— Конечно, я девочка, — сказала Люси.
Фавн едва не захлопал в ладоши от радости, но если бы он это сделал, все его покупки бы снова упали в снег.
— Значит, вы самый настоящий человек?
Люси взглянула на фавна с некоторой опаской, но утвердительно кивнула.
— Разрешите представиться, — сказал Фавн, кланяясь девочке, — меня зовут мистер Тумнус. Я никогда прежде за свою жизнь не видел настоящего человеческого человека и очень рад встрече с вами.
— Я тоже рада, Мистер Тумнус, — вежливо сказала маленькая мисс Пэвенси. — А меня зовут Люси, Люси Пэвенси.
— Я живу здесь неподалёку, мисс Пэвенси, — сказал Тумнус, — а позвольте спросить, откуда вы попали в наш мир?
— Я пришла из платяного шкафа, что стоит в пустой комнате.
— Эх, говорила мне мама учить географию! Я и знать не знал о таком чудном городе, как Платяношкаф из неведомой страны Пусто-Комната.
Люси звонко рассмеялась.
— Да нет же, комната находится в доме, а дом принадлежит к профессору, мы у него в эвакуации, потому что идёт война. А я живу в Великобритании, это моя страна так называется. Мы сейчас воюем с немцами и их пособниками, фашистами...
— Что ж, предлагаю вам с удовольствием рассказать мне об этом за чашечкой чая, — сказал Тумнус, — я и правда живу здесь неподалёку.
— Но я...мне... — Люси неуверенно оглянулась, боясь, что и так простояла на холоде в чужом лесу слишком долго. — Спасибо за приглашение, но мне, пожалуй, пора идти. Мои родные будут волноваться.
— Но я живу совсем рядом! — горячо принялся убеждать Тумнус. — Я взял много вкусностей к чаю, а ещё вы же никогда не слышали о Нарнии, как и я о городе Платяношкаф... Берите меня за руку и пойдём!
И Люси пошла. Они шли минут двадцать, петляя по лесу так, чтобы не проваливаться в сугробы и не трогать большие пушистые снежные лапы деревьев. Люси уже начала шмыгать носом от холода и откровенно пожалела, что не захватила из шкафа одну из шуб, но тут они увидели скалы, а в скалах была вырезана дверь.
— Я сейчас тут один живу, — сообщил Тумнус, — добро пожаловать!
Люси ещё никогда прежде не видела жилища фавнов, но решила про себя, что оно очень напоминает человеческую комнату. Тут были и софа, и кресла у камина, и лампа для свечи, и большой круглый стол, и книжные полки. Пока Тумнус готовил ужин и ставил на разогрев чай, девочка рассмотрела несколько портретов, висящих на стене и названия на корешках книг.
— "Является ли человек мифом", — гласила одна из старинных мрачных книг, и девочка захихикала.
Фавн позвал её к столу, и затем они кушали и яйца, и бутерброды с сардинами и паштетом, и печённый картофель, и малосолёные огурцы, а затем пили крепкий чай с пирогом. А после фавн Тумнус рассказал о Нарнии. Оказывается, Нарния — это всё, что увидела Люси, всё, что простиралось до горизонта и ещё дальше. Слева располагались большой западный лес, а за ним были горные кряды, за которыми был открыт путь в когда-то дружественную, небольшую страну Орландию, представлявшую собой большую вытянутую у горных подножий долину, пересечённую большой рекой. От западного леса тянулись Большие Холмы, где жили многие нарнийцы, которые по рассказам напоминали английские холмы где-то возле Йорка, к югу они вели к Соловьиным рощам. Большие холмы пересекала Большая Нарнийская река, в которую впадали множество речек мельче, было и несколько озёр, и большая степь возле брода на Беруне, и маленький Южный лес, а за Беруной была так же степь, которая вела к холмистой местности и песчаным пляжам возле самого Восточного моря.
Рассказал Тумнус так же и о том, что Нарнию окружало множество других стран, только вот теперь все жители этих стран боялись ездить в Нарнию, потому что уже сто лет как ей правила злая Белая Ведьма, наславшая на эту прекрасную страну злое проклятье. Теперь здесь сто лет была зима, не было ни Нового Года, ни праздника Зимнего Солнцестояния, и даже мифический праздник Рождество, которое принесли в Нарнию первые люди, жившие здесь, уже сто лет никто не праздновал. Нарния ещё вела торговлю с другими странами, но производство внутри страны стремительно падало, многих нарнийцев угоняли в плен, а иных злая Колдунья превращала в камень взмахом своей смертоносной палочки. Поговаривали, как доверительно сообщил Тумнус Люси, что у неё в горах есть огромный каменный замок, а в нём все залы уставлены каменными статуями, как шахматами.
А затем и вовсе чуть не произошло ужасное — Тумнус признался девочке в том, что многие служат Белой Ведьме, что он и сам усыпил Люси и хотел было уже отправиться в замок Колдунье, чтобы выдать девочку ей, ведь Колдунья ненавидела людей и стремилась их уничтожить, всех до одного, кто когда-либо попадёт в её страну...
— В её крови много великаньей крови, а они всегда обладали свирепым нравом, — сообщил Тумнус юной мисс Пэвенси, — вот мне-то и не поздоровится...
Но Тумнус решил не выдавать Люси, и под покровом ночи они бросились назад к фонарному столбу. На прощание Люси отдала Тумнусу свой носовой платок и обняла его. В глазах у фавна стояли слёзы, казалось, что впервые в жизни он обрёл настоящего друга, душевного, доброго, честного и открытого. Фавн рисковал своей жизнью, но в тот миг понял, что стоило рисковать ещё сильнее... Он помахал Люси её же платком, и воровато оглядываясь, скрылся в темноте. А Люси вмиг добежала до знакомых елей, на полной скорости пролетела мимо рядов шуб и выскочила из шкафа.
— Я здесь! Я вернулась! Я здесь! — закричала она, выбегая в коридор. В коридоре всё ещё слышались шум дождя за окном и удаляющиеся шаги старших ребят.
— Я здесь! Всё в порядке, я вернулась! — выпалила громко Люси и замерла, переводя дыхание. Питер, Сьюзен и Эдмунд обернулись и с удивлением посмотрели на раскрасневшуюся и запыхавшуюся сестру.
— Так малышка Лу спряталась, а мы и не заметили? — улыбнулся Питер. — Хороший розыгрыш Лу, только в следующий раз, если будешь прятаться, стоит подождать чуть подольше, чтобы мы отправились тебя искать.
— Но я не разыгрываю вас! — закричала Люси, топнув ногой. — Я пропадала много часов в волшебном шкафу! Разве вы не заметили, сколько...
И тут девочка осеклась. На братьях и сестре была та же одежда, что и в тот миг, когда они вышли из пустой комнаты, а за окном всё так же был день и шёл дождь... По спине Люси пролетел холодок. _________________ Я ВЕРЮ. Но не в моих силах заставить других поверить или прозреть истину. Дамблдор "Гарри Поттер и Орден Феникса". Беда в том, что люди всегда хотят именно то, что для них наиболее губительно. Дамблдор "Гарри Поттер".
Добавлено: Чт Июл 02, 2020 1:37 am Заголовок сообщения:
Сокол, спасибо! Жаль, что многие "старожилы" нашего форума уже давно тут не появляются, но в качестве архива буду выкладывать и сюда тоже, а если закончу этот фанфик, то отбечу его и выложу на другие ресурсы.
********
После череды нескольких дождливых дней, вновь вернулось засушливое и солнечное лето, и почти все эти дни Корнелиус проводил на улице, помогая старому привратнику Роутсу. Мальчик загорел на солнце, приобретя ровный золотистый загар, а его волосы и вовсе выгорели, едва ли не став белыми. Расстегнув пару верхних пуговиц на старой льняной рубашке и закатав рукава, трудолюбивый юный джентльмен трудился до тех пор, пока у пожилого привратника не появилась одышка. Присев на табуреточку в тени большой стены, увитой виноградом, мистер Роутс сказал, что можно сделать перерыв на пару часов, а потом они вместе посмотрят, осталась ли ещё работа на сегодня.
Корнелиус страстно желал принять душ, но ваннами профессора он стыдился пользоваться, поэтому снял рубашку и ополоснулся прохладной водой из бака, стоящего на заднем дворе. Вновь одевшийся, влажный и растрёпанный, но от этого не менее красивый, Корнелиус решил зайти в дом, чтобы поговорить с профессором. Он шёл неспеша — сказывалась усталость за день, — и завернув в один из коридоров на втором этаже, услышал голоса.
— Так значит, это правда? — послышался неуверенный голос Сьюзен. — Ты тоже там был?
— А что ты там делал, Эдмунд? — вдруг спросила Люси. Корнелиус вышел из-за угла и увидел четвёрку городских.
Питер и в этот день был похож на него: лёгкая, расстёгнутая сверху рубашка, цвета мокрого асфальта брюки, растрёпанные волосы и немного растерянный, недоуменный взгляд. Сьюзен была красива, как и всегда; Корнелиус не был большим знатоком моды — он рос и воспитывался в бедной семье, и его мать, и тем более сёстры никогда не носили красивых и хороших нарядов, другие родственницы тоже не отличались чувством стиля, — но всё же решил, что девушка выглядела самым прелестным образом. Лёгкая шифоновая блузка не просвечивала то, что не следовало бы видеть столь юному джентльмену, но пленила его взгляд, а расклешенная и невероятно модная по моде последних лет юбка изумрудного цвета в серебряную клетку и вовсе вызывала восхищение. Люси сегодня была опять с завитыми кудряшками и была одета в белое платье в полоску, и её лицо, чем-то взволнованное и немного обиженное, всё сильнее напоминало славное личико Ширли Темпл. Эдмунд вдруг сказал:
— Ничего не делал. Я просто подыграл ей, притворился, будто в том шкафу и правда могут случиться чудеса. Ну вы же знаете, что малышам нужно потакать в их капризах...
По мере того, как маленький негодник говорил свои слова, личико Люси искажалось от изумления и боли. В конце концов, глубоко уязвлённая ложью старшего брата (старшие ребята, конечно же, не знали об этом, но мы с вами уже знаем о том, что Эдмунд повстречался с Белой Колдуньей и отведал её отравленного рахат-лукума), Люси совершенно по-девчачьи разревелась и бросилась бежать прочь.
— Ну и что ты натворил? — гаркнул Питер, возвышаясь над братом на добрых полторы головы. — Обязательно надо было вредничать, да? Ты не мог оставить её в покое с этими байками?
— Что здесь происходит? — спросил наконец Корнелиус, и старший Пэвенси перевёл на него гневный взгляд:
— Не твоего ума дело! Так вот, Эдмунд, моё терпение кончилось, я сегодня же напишу обо всём маме!
— Я не позволю! — закричал в ответ Эдмунд, и его бледные щёки вдруг явно покраснели. — Да кто ты такой, чтобы отчитывать меня?
— Я твой старший брат, мама сказала мне следить за вами, поэтому...
— Заткнись! — рявкнул Эдмунд, даже приподнявшись на цыпочки, так, чтобы выглядеть будто он одного роста с братом. — Ты возомнил себя папой, но это не так!
Крикнув это в сердцах, блондин развернулся и так же убежал прочь.
— Замечательно ты всё решил! — всплеснула руками Сьюзен в отчаянии. — Да они оба словно с ума сошли! Что нам теперь делать? Писать маме?
— Нет, — помедлив, ответил Питер и облокотился рукой о стену, — мама только ещё больше взволнуется. А представь, если она напишет папе? Это ни к чему, мама считала, что отправила нас в безопасное место.
Сьюзен бросила заинтересованный взгляд на Корнелиуса, словно её подмывало что-то сказать, но сдержалась. Корнелиус молчал, чувствуя себя неловко, ведь он стал пикантным свидетелем такой-то неприятной сцены. Вдруг раздались громкие голоса, и все трое бросились из коридора вниз по лестнице. На одном из пролётов стоял профессор, обнимая за плечо рыдающую Люси.
— Я полагаю, что девочку нужно успокоить, — терпеливо сказал мистер Кёрк и вдруг ласково улыбнулся мистеру Дугласу. — Конни, будь любезен, успокой Люси. Ну а вы, — он повернулся в сторону Питера и Сьюзен, пока Корнелиус спускался с лестницы, — вы, очевидно, захотите объяснить мне своё неподобающее поведение.
На лицах подростков отразился страх и растерянность. В конце концов, Пэвенси вместе с профессором ушли наверх, а Корнелиус повернулся к расстроенной Люси. Девочка уже не плакала, молча и мужественно вытирая слёзы тыльной стороной руки. Она была явно чем-то расстроена, ну неужто неудачной шуткой Эдмунда? Впрочем, Корнелиус рос в семье, где было девять детей, причём, он сам был четвёртым ребёнком, а значит, отлично умел ладить с младшими детьми. Ведь ему не раз и не два приходилось успокаивать младших братьев и сестёр, когда они дрались или ссорились, и уж детскую психологию он выучил на приличном уровне.
— Ты расскажешь мне, что произошло? — спросил дружелюбно юноша, взяв девочку под руку, и спускаясь с ней по лестнице в холл первого этажа. Мысленно, юный Дуглас отметил про себя, что разница в возрасте между ними была не так уж и велика — пять, а может быть, максимум шесть лет, но Люси и внешне, и внутренне выглядела немного младше, чем была на самом деле, — и почему-то от этой мысли ему захотелось и рассмеяться, и помочь этой прекрасной девочке.
— Ты всё равно мне не поверишь, — твёрдо сказала Люси, поправляя за ухо золотистую прядку.
— А ты попробуй.
Девочка метнула на него недоверчивый взгляд, словно боясь, что он начнёт дразнить её, как это сделали её старшие братья и сестра, но вздохнула и начала рассказ. Она рассказала о том дне около двух недель назад, когда они исследовали профессорский дом и нашли пустую комнату с шкафом, а затем Люси открыла шкаф и попала в волшебную страну Нарнию, где чаёвничала с фавном по имени Тумнус. Сегодня Люси рискнула ещё раз вернуться в Нарнию — и, о чудо, проход снова открылся!. Фавн Тумнус остался на свободе, тайная полиция и шпионы злобной Белой Ведьмы так и не разузнали ничего о его дружбе с Люси, и они снова болтали, пили чай с вкусностями и делились друг с другом сведениями о своих мирах. Оказывается, Нарния была большущей страной, которая когда-то находилась на пике своего могущества, она была окружена множеством других стран, но жители этих стран боялись контактировать с нарнийцами из-за тёмных войск Джадис, называвшей себя Императрицей Нарнии.
Так же оказалось, что именно в этот день и именно в этой игре в прятки Эдмунду захотелось вновь поиздеваться над младшей сестрёнкой, поэтому он последовал за ней. Эдмунд тоже оказался в Нарнии, но что он там делал, Люси не знала, так же она не знала, почему брат не захотел признать её правоту перед старшими.
— Ты тоже мне не веришь? — наконец тихо спросила она, глядя на Корнелиуса своими огромными и глубокими ярко-голубыми глазами.
Корнелиус едва сдерживался, чтобы не улыбнуться. Конечно же, фантазия у девочки работала ого-го! Но, с другой стороны, вряд-ли Люси могла выдумать в спешке столько деталей про волшебную страну, ведь она знала о её обитателях, и немного истории Нарнии, и даже могла в деталях описать маленькое жилище фавна, а уж это не каждой десятилетней девочке под силу. Да и Эдмунд выглядел растерянным и бледным, словно он беспрерывно о чём-то думал...Неужто только о том, как бы побольнее уколоть доверчивую и мягкую сестру?
— Нет, что ты, — улыбнулся юноша, обнимая девочку. Со стороны могло бы показаться, что эти двое, светлокожие, золотоволосые, с россыпью веснушек на лицах и длинными ресницами над красивыми голубыми глазами, приходятся друг другу братом и сестрой. — Я, конечно, не видел Нарнии, но не стану утверждать, будто бы её нет. Я верю, что ты могла там побывать, Люси Пэвенси.
Люси вскрикнула от радости и крепко обняла ещё одного нового друга. Корнелиус задумался и понял, что это могло быть самым логичным решением в такой ситуации. Да, рассказ Люси был максимально нелепым, но подобную ложь нужно было придумывать не один день. И тот факт, что Питер и Сьюзен не нашли проход в волшебную страну ровным счётом ничего не значит. В конце концов, они могли быть слишком взрослыми...
Вечером, перед отъездом домой, Дуглас увидел Сьюзен. Она отвлеклась от игры с сестрёнкой и братьями и подошла к дереву, рядом с которым стоял юноша.
— Хочу сказать спасибо, за то, что утешил Люси, — начала она и смущённо опустила взляд. Корнелиус почувствовал на секунду, как приятно кольнуло сердце — ему не хотелось думать, что он влюбляется в Сьюзен, в сущности, мистер Дуглас был слишком юн, чтобы до этого влюбляться по-настоящему, и он ничего толком не знал о любви. Но в то же время Корнелиус уже вступал в тот возраст, когда мальчик с ещё детским мальчишеским лицом вытягивается в росте и постепенно становится мужчиной, когда его голос грубеет, как и черты лица, и когда первое влечение кажется самой крепкой и непременно счастливой любовью.
— Обращайся, — улыбнулся он ей, — в моей семье девять детей, а я четвёртый. Я, как никто другой, знаю, как обращаться с малышами.
Сьюзен захихикала, очевидно, его высказывание пришлось ей по душе.
— Питер не злится больше на меня?
— Вроде нет, — девочка пожала плечами, — он ревнует меня и Люси к тебе, это очевидно. У нас у всех сейчас такой возраст, как будто мы ещё дети, но в тоже время уже нет. Пит привык быть первым и главным для нас, а тут появился ты...
— Понимаю, — рассмеялся Корнелиус и протянул девушке руку. Она протянула свою, и их ладони сомкнулись, и теперь уже ни у кого из них не оставалось сомнений, что их откровенно тянет друг к другу.
— Мы поговорили с профессором, и он сказал, что если Люси никогда не врёт, а мы не видели волшебной страны, то, очевидно, она говорит правду. — вдруг призналась Сьюзен. — Честно, мы сначала подумали, что это такая чепуха...
— Я подумал точно так же, — сказал Корнелиус и немного смутился, выдержав изумлённый взгляд юной леди. — Просто не хотелось огорчать Люси ещё сильнее, чем это сделал Эдмунд.
И в ту же минуту недалеко от них раздался его недовольный крик — они играли в крикет, и Питер запустил изо всех сил мяч, который угодил Эдмунду в бедро. Тот клевал носом, словно готов был заснуть или задумался так сильно, что полностью ушёл в себя.
— Мне кажется, или с ним что-то не то? — спросил Корнелиус. До этого он общался с мальчиком всего два или три раза и сделал про себя вывод, что Эдмунд, в принципе, был довольно остроумным и начитанным мальчиком. Но было в нём что-то такое, вроде искусственно выставленных щитов язвительности и грубости, будто бы он пытался защититься от всего мира с помощью этой колкости и лжи. Сьюзен нахмурилась, очевидно, ей изменения в младшем брате тоже не нравились.
— Ну, что, наговорились? — к ним подбежал Питер. Сейчас он был весёлый и уже не бросал на Дугласа сердитых или подозрительных взглядов. — Эд засыпает на ходу, может, ты его заменишь?
Корнелиус улыбнулся. Уже вечером перед сном, он зашёл в дом попрощаться с детьми. Питер ссорился с Эдмундом, укладывая последнего спать, Люси уже ушла к себе, её настроение хоть немного, но поднялось, а Сьюзен вышла в коридор проводить их нового друга. Стараясь не разглядывать её фигуру под лёгким хлопковым халатом, юноша усердно пялился на различные картины, развешанные на стенах, и рыцарские доспехи, стоящие в проёмах в коридорах.
— Понимаешь, не стоит злиться на Питера, — сказала вдруг Сьюзен, словно решилась наконец-то поделиться с другом заботящей её вещью. — Дело в том, что...
— Он ревнует тебя и Люси ко мне, — улыбнулся Корнелиус, чуть возвышаясь над девушкой. Она определённо нравилась ему всё больше и больше.
— Не в этом дело, — снова смутилась Сьюзен, — Просто некоторое время назад Питер влюбился в одну девушку по имени Филлис. Никто из нас толком не знал, какие их связывают отношения. У нашего отца был длительный духовный кризис, поэтому Питер ничего ему толком не рассказал, а маму просто поставил перед фактом. Мама волновалась конечно, ведь это его первая серьёзная влюблённость, первые отношения. Он часто уходил с ней гулять, и мы не знаем, насколько у них всё было серьёзно. А в марте, незадолго до возвращения нас в школы, Филлис прислала Питеру письмо, будто уехала во Францию к родственникам, а потом Францию оккупировали нацисты...
— О, кажется, я понял, что дело плохо, — нахмурился Корнелиус, потирая лоб. Он не особо смыслил в отношениях, но одного из его старших братьев, Дэвида, уже бросала девушка, и это было совсем неприятно.
— Именно так. Совсем недавно, перед нашим отъездом, она прислала Питу ещё одно письмо, но Эдмунд увидел марки и сказал, что оно было написано в Англии, что там никакой Францией и не пахнет. Нашего отца забрали на фронт, затем мать отправила нас в эвакуацию, в общем, теперь он не получает от неё никаких вестей, хотя писал ей, куда и насколько нас отправляют к профессору...
— Ты вроде говорила, что она была старше Питера на несколько лет?
— Вроде да, — пожала плечами Сьюзен, — он особо не рассказывает о ней даже мне, не говоря о младших. Мне кажется, иногда, что у Пита обострился кризис личности, что он сильно переживает по этому поводу. Он ведь бегал в военкомат, пытался обмануть рекрутёров, но в армию призывают с девятнадцати лет, а Питер ещё несовершеннолетний...
— Ты, верно, хочешь сказать, что он стремится уберечь тебя от отношений с злым и подлым Конни? — ехидно выгнул правую бровь Корнелиус, по-прежнему возвышаясь над Сьюзен. Девушка подняла на него своё лицо, и в лунном свете юный джентльмен смог разглядеть, как лихорадочно блестят её глаза. Она хотела что-то сказать в ответ, но по каким-то причинам замешкалась, впрочем, её лицо было столь прекрасно в этот момент, что Корнелиус почувствовал непреодолимую тягу, он вздрогнул и наклонился к юной мисс Пэвенси, запечатлев на её губах первый робкий юношеский поцелуй. Да, Корнелиус рос в деревне, среди простого рабочего люда, где подростки чаще всего взрослели быстрее своих городских ровесников, но прежде юноша целовался всего пару раз и "не всерьёз". Теперь же он чувствовал себя одновременно неловко и воодушевлённо, и оторвавшись от Сьюзен, быстро пожелал ей спокойной ночи и побрёл прочь. Девушка же кинулась в сторону своих спален, такая же смущённая и удивлённая.
Почему-то из головы Корнелиуса никак не выходил тот странный шкаф...Крадучись, юноша добрался до третьего этажа и принялся гулять по нему, надеясь найти ту самую пустую комнату. В один момент в коридор кто-то вышел, и мальчику пришлось юркнуть в одну из гостевых комнат, чтобы не попасться кому-то из взрослых на глаза. В конце концов, старания упрямца были вознаграждены — он нашёл пустую комнату и распахнул створки шкафа, засунув голову между рядов шуб. Юноша со всем рационализмом и скептицизмом ожидал увидеть перед собой ещё пару рядов шуб и заднюю дверцу шкафа, но вместо этого почувствовал сильное дуновение ветра, перебравшее его волосы.
— Невероятно, — изумился он, — этого не может быть!
Этого действительно ну никак не могло быть. Дикое мальчишеское любопытство проснулось в Корнелиусе, однако, природная осторожность и осмотрительность почти взрослого юноши взяли верх. Нет, нельзя идти в незнакомый заснеженный лес посереди ночи, без еды и лекарств, безоружным, да ещё и в лёгкой рубашке и брюках. Конечно, потом проход в Нарнию мог ему и не открыться, но по крайней мере, теперь молодой первооткрыватель точно знал, что Люси была права. Теперь он верил ей, и это казалось ему самым главным. Корнелиус захлопнул дверцы шкафа и на дрожащих ногах двинулся прочь. Он был уверен, что этой ночью ему не придётся спать.
Несколько следующих дней мистер Дуглас виделся с братьями и сёстрами Пэвенси только на общих трапезах с профессором. Он работал, помогая по хозяйственным делам девушкам-служанкам и привратнику, пока городские, изнеженные ребята читали, играли или изучали природу профессорского парка. Но вот снова настали дождливые дни, и как раз в это время миссис Макриди стала водить по дому экскурсионные группы. Профессор же писал несколько новых статей, активно готовясь к новому учебному году, поэтому ему возбранялось мешать.
И вот, в один из дней, когда Корнелиус уже собирался взять велосипед и поехать домой в деревню, пошёл сильный ливень. Мальчик рассудительно решил переждать его в доме мистера Кёрка, ведь профессор был очень добр и любезен по отношению к нему, но гуляя по коридорам, наткнулся на большую экскурсионную группу. Макриди зыркнула таким недовольным взглядом, что юного Дугласа мгновенно сдуло, но спускаясь или поднимаясь по очередной лестнице, он то и дело слышал топот ног. В одном из коридоров Корнелиус неожиданно столкнулся с запыхавшимися Пэвенси.
— Ты тоже их видел? — выпалил Питер, и дождавшись утвердительного кивка, дёрнул приятеля за руку, ведя за собой. Казалось, что в этот момент в доме пробудилось какое-то неизвестное им чародейство: куда бы не бежали подростки, экскурсионная группа везде следовала за ними по пятам. Наконец, выбившись из сил, они забежали на третий этаж, миновали все "приличные" комнаты, оказавшись в том крыле, которое и представляло собой чердак. Оказавшись в пустой комнате, Эдмунд первым подбежал к платяному шкафу и распахнул дверцу.
— Ну же, ребята, — взмолился он. Шаги за дверью становились всё громче и громче, слышались удивлённые голоса визитёров.
— Ты шутишь, Эдмунд, — замогильным голосом сообщила Сьюзен и испуганно оглянулась — они с Люси уже и так попались строгой экономке, и той совсем не понравилось, что по дому шастает целая толпа детей в такой ответственный момент. Спорить времени не оставалось, и Питер подтолкнул девочек к шкафу.
— Ты с нами? — спросил блондин у Корнелиуса, впервые за долгое время дружелюбно и даже с некоторым соучастием и так, будто предлагал последнему какую-то необыкновенную поездку или авантюрное приключение, а не просто возможность спрятаться в старом пыльном шкафу. Корнелиус кивнул и без лишних слов забрался в шкаф, прикрыв дверь. Несколько мгновений они толкались и пихались в тесном шкафу, валя с вешалок толстые меховые шубы, затем Корнелиус неловко толкнул локтём Люси, она ойкнула и завалилась куда-то в сторону, Питер и Сьюзен, не веря своим глазам, раздвинули что-то своими руками, а затем споткнулись и оба сели ... в снег.
Это было что-то невероятное.
[/b] _________________ Я ВЕРЮ. Но не в моих силах заставить других поверить или прозреть истину. Дамблдор "Гарри Поттер и Орден Феникса". Беда в том, что люди всегда хотят именно то, что для них наиболее губительно. Дамблдор "Гарри Поттер".
Добавлено: Чт Июл 02, 2020 3:17 am Заголовок сообщения:
Глава третья. Часть первая.
На лицах Питера и Сьюзен отразилось такое неподдельное искреннее изумление, что Корнелиусу захотелось расхохотаться и оставалось только лишь пожалеть, что нет в нашем мире фотоаппаратов, способных мгновенно запечатлеть эмоции на фотографии. Они выбрались из-за елей и вышли на небольшое открытое пространство, оглядываясь и щурясь от яркого солнечного света, бликами отражающегося на снежных сугробах.
— Ну, теперь я могу с уверенностью сказать, что был самым настоящим кретином, — тот час улыбнулся Питер, поворачиваясь к Люси. — Прости, сестрёнка, что не верил тебе.
Сьюзен тоже неловко извинилась, и на лице Люси возникла самая искренняя и широкая улыбка. Она пробормотала что-то про малышей и неожиданно "угостила" Питера снежком. Завязалась шутливая перепалка, и впервые за долгое время Корнелиус почувствовал, что он счастлив. Питер и Сьюзен тоже были рады почувствовать себя детьми и сбросить груз ответственности перед младшими, тяжёлые и тревожные мысли за жизни и здоровье своих родителей, и мрачные, не поддающиеся здравому смыслу, почти иррациональные мысли о взрослении и своих первых симпатиях. Игра продолжалась несколько минут, даря компании самые чистые и радостные эмоции, ровно до тех пор, пока один из снежков, метко запущенных Сьюзен (она вообще была очень меткой, и на уроках физкультуры в своём пансионате всегда брала призы за метание мяча в цель или стрельбу, а так же прекрасно плавала), не угодил в лицо Эдмунду.
— Эй! — крикнул недовольно мальчик. Его лицо исказила гримаса недовольства.
Все остальные остановились и повернулись в его сторону. Лицо Питера вдруг пошло красными пятнами.
— Извинись перед Люси, — угрожающе начал он, подходя к брату и возвышаясь над ним, — проси прощения, маленький лжец!
— Прошупрощеня, — выпалил на одном дыхании Эдмунд и тут же отвёл взгляд своих остекленевших холодных голубых глаз. Если у Люси и остальных детей они лучились радостью, оптимизмом и энергией, то у Эдмунда сейчас словно погас невидимый огонёк в глазах. И Питер, и Сьюзен, и Корнелиус почему-то подумали, что его раскаяние было неискренним.
— Что ж, пока миссис Макриди водит экскурсии, думаю, нам можно погулять немного по Нарнии, — объявил, хлопнув в ладоши Питер. Люси едва не завизжала от счастья и крикнула:
— Мы можем сходить в гости к мистеру Тумнусу!
— Отлично, только как нам идти в летней одежде по снегу? — усмехнулся Корнелиус. Все вдруг почувствовали, что воздух довольно холодный. Пусть на них и были шерстяные носки и жилетки с пиджаками (на мальчиках, девочки носили трикотажные кофты), вряд-ли это могло помочь им в длительном путешествии.
— Нам и не придётся, — сказала Сьюзен, выходя из-за густых елей, нагруженная меховыми шубами, и неся в руках несколько пар резиновых калош. — Думаю, самым рациональным решением будет взять эти тёплые меховые шубы.
— Ты гений, Сью, — просиял Питер, забирая свою шубу и пару блестящих калош, — если рассуждать логически, мы не крадём эти шубы, мы даже не выносим их из шкафа!
Некоторое время дети пыхтели, натягивая на свои ботинки и туфли большие резиновые калоши по щиколотку, а затем надевая шубы и застёгивая их под горло, чтобы не простудиться, а затем завязался оживлённый разговор.
— Нам стоит пройти вот за эти деревья, чтобы увидеть Фонарный столб, — вдруг сказал Эдмунд, махнув рукой куда-то в сторону, резко покраснел и ойкнул. Теперь он окончательно выдал себя.
— Ты маленькая уродливая свинья! — заорал Питер, хватая брата за грудки так, что затрещали швы на его жилетке и рубашке под ней. Питер сверлил Эда недовольным взглядом, впрочем, как и тот его, пока Сьюзен не сказала недовольно:
— Ну, хватит вам! Мы сюда не ссориться пришли! Идёмте скорее!
Минут двадцать они петляли между деревьев, слушая рассказы Люси о фавне, и наконец увидели большие скалы, где виднелась дверь в домик Тумнуса. Люси восторженно рассказывала о том, какие в доме фавна необычные книги, а уж какая игра на свирели, словами не передать! Внезапно девочка заметила, что дверь в скале выломана и замолкла, замерев на месте.
— Люси? — непонимающе воззрился на неё старший брат. — Лу?
Девочка бросилась со своего места, наплевав на все меры предосторожности и вбежала в домик. Всё внутри оказалось перевёрнуто вверх дном и поразило до глубины души каждого из ребят. Наконец, Питер заметил листок, приколотый к полу, оторвал его и прочитал всем остальным послание Могрима, капитана тайной полиции.
— Не знал, что волки умеют писать, — не сдержался Корнелиус, указывая на печать в виде подушечек на волчьей лапе, и обменялся понимающим взглядом с Сьюзен.
— Да здесь вообще много странностей, — протянула немного нервно, явно не поняв шутки, Люси. Вдруг раздался какой-то звук, ребята вздрогнули и осторожно выглянули из домика.
— Это нас птичка позвала? — нахмурилась Сьюзен. Привыкшая к рационализму и твёрдым фактам, девочка никак не могла взять в голову, что находится в чужой, совершенно необыкновенной стране, да ещё и идёт на зов какой-то птицы. Неосознанно обе девочки спрятались за широкими плечами Питера, которому подумалось, что не мешало бы сорвать в ближайших кустах увесистую палку. Хотя, это, конечно же, мало бы помогло при встрече с теми же волками... Сьюзен неосознанно поняла, что её пальцы слегка соприкасаются с пальцами стоящего рядом Дугласа, и ей стало легче. За их спинами сопел всё ещё недовольный Эдмунд, исподлобья глядевший на мир перед собой.
Впереди в кустах послышалось шебуршание, и дети дружно подскочили. Без оружия и еды, не имевшие возможности быстро бегать в тяжёлых длинных шубах, увязая ногами в болтающихся калошах по щиколотку в снегу, почти ничего не знавшие о новом и чужом для них мире, все пятеро, вдруг явно почувствовали страх за свою жизнь и безопасность. Существо, бегавшее между кустов, вдруг резко выбежало вперёд, и дети дружно отпрянули.
— Да это же бобр! — одновременно изумлённо воскликнули сёстры и переглянулись. Питер облегчённо выдохнул и осторожно протянул руку бобру.
— Ну, бобёр — это не волк, нападать на нас он не станет, — рассудительно сказал юноша.
— Вот ещё, — добавил громко и отчётливо Бобёр, — даже и не проси.
Мистер Бобёр несколько секунд наслаждался выражением лиц чужаков. Да, это были самые странные существа на его памяти, это были настоящие люди. Но их было даже больше, чем говорилось в пророчестве... Впрочем, не время говорить об этом сейчас... Бобёр достал из-за складок шерсти платок Люси, и глаза девочки расширились.
— Решайте быстрее, что вам делать, — строго сказал он, — у Белой Ведьмы полно здесь шпионов, нам нельзя задерживаться! А уж если заплутаем тут после заката, нам всем не поздоровится!
Подростки переглянулись — им предстояло нелёгкое решение. Казалось, только малышка Люси была готова отправиться хоть на край Света, только бы помочь своему другу, который когда-то помог ей. Но осознавала эта маленькая десятилетняя девочка, глупая и наивная, на что подписывалась? Без еды, воды и лекарств, без оружия, в лесу, полном вражеских шпионов и прочих опасных тварей, пятеро изнеженных городских детей могли принести только лишь вред, нежели пользу. Никто из старших ребят не догадывался, что у Эдмунда были свои причины остаться в Нарнии, и несколько удивились, когда он принял сторону Люси и заявил, что нужно идти за Бобром. Сперва Эдмунд не хотел этого делать, но когда заметил, что Сьюзен и вставший на её сторону Корнелиус уже почти убедили Питера и Люси вернуться с едой и подмогой, сразу смекнул, что потом они в Нарнию могут и не вернуться. А как же сильно мальчику хотелось волшебного рахат-лукума! Аж под ложечой сосало. И Эдмунд решил рискнуть.
И ребята пошли. Пока они шли, мистер Бобёр рассказал им историю ареста мистера Тумнуса. Оказалось, что кто-то из шпионов, может быть, даже деревья, рассказали Джадис, что Тумнус встречался с человеком, и тайная полиция волка Могрима арестовала его.
— Впрочем, надеюсь, что ему не сильно досталось из-за этого, — добавил мистер Бобёр исключительно для того, чтобы успокоить Люси. Ребята шли очень быстро, так быстро, как только им позволяли тяжёлые шубы, бившиеся об щиколотки, и сугробы, в которых они все то и дело норовили застрять. Им приходилось много петлять и сворачивать с проторенных дорожек, ведь снег оставлял следы, а это значило, что любой пособник Джадис мог догадаться о присутствии в Западном лесу чужеземцев с странными следами. Мистер Бобёр, петляя между сухих и заледеневших деревьев, надеялся, что таким образом они хоть немного смогут запутать возможных врагов. Ребята шли и шли, бесконечно петляя по лесу, и в какой-то момент им всем стало казаться, что они сходят с ума. Каждый испытывал свои эмоции, но никто не делился ими с остальными.
Люси испытывала противоречивые эмоции — с одной стороны, она была рада вернуться в Нарнию, была рада даже столь неоднозначным и опасным приключениям, выпавшим на их долю, с другой — боялась за жизнь мистера Тумнуса, поэтому бесконечно теребила в руках свой белый платочек.
Сьюзен боялась любых неприятностей, и надо сказать, совсем не безосновательно, но некоторую смелость ей придавал шагавший рядом Корнелиус, ведь девочкам возраста Сьюзен свойственно храбриться и прихорашиваться перед мальчиками. Впрочем, и сам Корнелиус выпячивал вперёд грудь, стараясь казаться значимее, сильнее и храбрее, чем он был в тот момент, испытывая такой же страх, ведь что-то подсказывало ему, что здесь он оказался совершенно случайным путником, и понятия не имел, что же ждало его в дальнейшем...
Питер, как и младшая сестра, тоже мучился противоречиями. Он был в принципе не трусливым мальчиком, но даже несмотря на юношеский азарт и гормоны, которые уже в значительной мере влияли на его решения, Питер отчасти не растерял своей рассудительности. Он понимал, что Сьюзен отчасти была голосом разума, и понимал, что несёт за остальных, даже за Корнелиуса, который был его ровесником, ответственность, и что если с ними что-то случится...Ох, юноша даже думать об этом не хотел!
И лишь только Эдмунд в этот момент ничем не мучился. Он внимательно оглядывался по сторонам, изредка бросая взгляды по левую сторону от себя, где ближе к горизонту располагались горы, а чуть ближе, два поросших деревьями холма. Там, за ними, виднелись шпили замка, и мальчик мечтал только об одном — добраться туда и привести своих родных...
После двух или трёх часов плутаний ребята окончательно выдохлись, но тут склон стал спускаться вниз, деревья поредели, и вся компания вышла к большой реке.
— Это большая северная река, — гордо сказал Бобёр, указывая вперёд своей лапкой. — Глядите, моя супруга уже поставила кипятиться чайник! Знали бы вы, сколько дней я провёл у фонарного столба, ожидая вас!
— Ну и ну, какая плотина! — ахнула в восхищении Люси. Какая же простая и радостная девочка, подумалось Корнелиусу, искренне и счастливо восхищается почти всему, что видит, и всему верит...
— Ну что ты, тут ещё работы непочатый край, — возразил мистер Бобёр, но было видно, что комплимент пришёлся ему по душе. Они все довольно быстро спустились вниз по холму и прошлись по толстой кромке льда, ведущей к самой плотине. Уже у самого входа дверцу в плотину им распахнула приветливая бобриха, и дети начали исчезать в ней, и только Эдмунд остановился у дверей, делая вид, что приглаживает растрёпанные светлые волосы, но на самом деле, он внимательно смотрел туда, где виднелись шпили замка Белой Колдуньи...
— Видом любуетесь, сын Адама? — спросил строго мистер Бобёр, но мальчик ничего не ответил.
Затем началось бурное приготовление ужина — Питер, Корнелиус и мистер Бобёр пошли на рыбалку, девочки помогали миссис Бобрихе, и той удалось нагрузить работой даже сонного и недовольного Эдмунда. Ужин был нехитрым, — вареный картофель, запечённая форель со стружкой, ржаной хлеб, пирог и крепкий чай, — но очень вкусным. Поев, мистер и миссис Бобриха начали свой рассказ.
Ох, как и изменились лица детей в этот момент! Ещё бы, ведь не каждый сохранит самообладание, услышав древнее пророчество, в котором говорится о четырёх королях и королевах, которые придут из неоткуда, чтобы спасти Нарнию от вечной зимы.
— Хотя, впрочем, я сейчас припоминаю, что было и пророчество о Пятом Сыне Адама, о великом Графе Восточных Холмов и наместнике Беруны, который тоже появился из неоткуда, но решил посвятить всю свою жизнь служению нарнийцам. Что он дальний предок самых первых человеческих нарнийских короля и королевы и душевно связан с ними даже через много-много поколений.
— Вы это обо мне?
— Ну, видимо, да, — улыбнулась миссис Бобриха, но времени у них было немного. Мистер Бобёр допил пиво в своей кружке (детям тоже выдали немного, для согрева) и начал рассказ про Аслана.
Ах, как изменились их лица! Люси мгновенно просветлела, так, будто Аслан был самым близким её другом, тем, кого она любила больше всех, даже больше своей семьи, Сьюзен удивилась и почувствовала смущение, граничащее с радостью, Питера тоже охватила радость и странное, радостно-тревожное чувство в груди. Корнелиус чувствовал, как внутри него поднимается ураган, но хороший, добрый ураган, словно пробуждавший в нём всё лучшее, что было внутри. И только Эдмунд почувствовал стыд и страх, граничащий с паникой.
— И кто такой, этот Аслан? — требовательно спросил мальчик, набычившись. Бобры расхохотались.
Оказалось, что Аслан был огромным золотистым и величественным львом, создателем и единственным истинным правителем Нарнии. Он был всемогущим, но появлялся в Нарнии нечасто, поскольку много путешествовал по другим мирам, а их было тысячи!
— Теперь Аслан в пути, а это значит...это значит, что зиме конец! — громко распинался мистер Бобёр, заставляя Эдмунда морщиться и отодвигаться всё ближе к двери.
После того, как мистер Бобёр рассказал о планах Аслана на создание большой армии на самом востоке Нарнии, у Каменного стола, которым правила Древнейшая магия, и о том, что дети должны незамедлительно идти к Аслану, чтобы он помог мистеру Тумнусу, Эдмунд почувствовал, что должен идти. В эту минуту мальчик чувствовал себя так глупо, как никогда ранее — он понял, даже скорее догадался, что после всех этих рассказах "о великом и ужасном льве" его родные не последуют за ним. но значит ли это, что всё потеряно? Эдмунд так не думал. Дослушав всё самое важное, с его точки зрения, мальчик тихо выскользнул за дверь и быстро бросился вверх по плотине. Уже только отбежав на несколько метров, он вдруг понял, что тёплая уютная шуба осталась висеть на крючке в домике бобров и разочарованно выдохнул. Неприятный холодок морозил ноги и пробирался под джемпер и рубашку с майкой. Эдмунд быстро поднял свои шерстяные носки до их максимального уровня, застегнул пиджак, поднял воротник рубашки так высоко, как это было возможно и помчался вверх по плотине со всех ног. Он боялся опоздать, не успеть, вызвать гнев своей королевы... Поначалу незадачливому почти предателю везло. Он шёл вверх по реке, по чистому льду, и хоть иногда скользил подошвами огромных нелепых калош (мальчик не снимал их только потому, что в ботинках было бы ещё холоднее), но двигался довольно быстро. Оглянувшись назад, Эдмунд заметил, что плотина бобров стала крошечной, как половина спичечного коробка, удовлетворённо хмыкнул, и побежал дальше. Но неожиданно река свернула в сторону, и теперь Эдмунду предстояло продираться сквозь густые еловые лапы, щедро усыпанные снегом. Снег сыпался ему за шировот и на голову, он увязал порой в сугробах, но упорно двигался вперёд. Количество выпитого пива и активные движения разогрели тело мальчика и немного согрели его от усиливающегося холода. Наконец, Эдмунду повезло — тучи рассеялись, и на небе засияла большая полная Луна (или то, что звалось Луной в нашем человеческом мире). Теперь мальчик мог, по крайней мере, видеть, куда он идёт.
— Эдмунд! ЭДМУНД! — раздалось где-то в зарослях густого леса, и сердце Эдмунда Пэвенси дрогнуло. Его пропажу обнаружили, они бегут за ним... С одной стороны, мальчику следовало радоваться, ведь он вёл своих родных в логово Джадис, которую всё ещё продолжал считать истинной королевой, с другой — ему было страшно, что его снова пристыдят и отругают. Несколько раз свалившись в какие-то канавы, ободрав ноги (носки почти что промокли и заледенели на его ногах), Эдмунд, наконец-то выбежал на ровную поляну, которая под откос вела к самому замку Белой Колдуньи. Спускаться вниз было гораздо легче, чем подниматься наверх, и мальчик довольно быстро, минут за двадцать, преодолел расстояние, разделяющее его и замок. Во время бега он вспотел и согрелся, хотя мороз не отступал, и это очень волновало даже такого глупца, каким сейчас являлся Эдмунд.
"Буду королём Нарнии, сперва велю построить хорошие дороги с освещением", — думал недовольно он, подходя к воротам замка. Единственная мысль грела его — мысль о рахат-лукуме и горячем напитке.
— ЭДМУНД! — раздавалось где-то вдали в чаще. Эдмунд обернулся, презрительно хмыкнул, и ворота открылись перед ним. Он прошёл в каменный замок и понял, что теперь дорога назад окончательно была отрезана. Замок был огромным. Его парадная внутренняя площадка была заставлена каменными изваяниями, словно гигантскими шахматными фигурами. Кто там только не стоял! Эдмунд с удивлением узнавал многих мифических существ, которых они проходили в этом году в школе — фавнов, кентавров, минотавров, великанов, наяд и дриад, гномов и прочих. Были здесь и окаменевшие животные и существа, которых мальчик не видел даже в книжках. Остановившись у одного большого льва, Эдмунд достал из кармана пиджака огрызок карандаша и нарисовал льву очки и усики.
— Так-то, спорить с Её Величеством, — хмыкнул злорадно мальчик, — и так будет со всеми, и даже с Асланом!
Он поёжился от холода и прошёл вперёд, до большой каменной лестницы, припорошённой снегом. На лестнице лежал каменный волк.
— Ну и зверина, — хмыкнул Эдмунд и занёс ногу, чтобы переступить через статую, как вдруг...
АР-Р-Р-Р! Зарычал волк, вскакивая на ноги и свалив мальчика на землю. Коснувшись спиной и ногами каменного пола, Эдмунду подумалось, что он мгновенно примёрзнет к нему.
— Кто ты такой, чужак, отвечай, если не хочешь умереть! — зарычал волк Могрим (а это был именно он).
— Я Эдмунд, сын Адама, человек! Я встречался с Её Величеством, она назначала мне встречу! — закричал спешно Эдмунд, прикрывая горло руками. — Это по поводу моих родных!
На секунду подростку показалось, что морда волка вытянулась от изумления, если так можно выразиться, затем он равнодушно отступил и как будто бы усмехнулся:
— Проходи в большой зал, и ожидай нас там, любимец королевы...Или не любимец.
Он оскалил зубы и прошёл внутрь первым. Эдмунд снова поёжился от холода и тоже вошёл за изящные резные двери. Страшный момент предательства почти свершился. _________________ Я ВЕРЮ. Но не в моих силах заставить других поверить или прозреть истину. Дамблдор "Гарри Поттер и Орден Феникса". Беда в том, что люди всегда хотят именно то, что для них наиболее губительно. Дамблдор "Гарри Поттер".
многие "старожилы" нашего форума уже давно тут не появляются
Это да. Но для тех же фанфиков (да и для многого другого) лучше форумного формата, пока ещё, ничего не придумали. Те же соцсети "заточены" больше под живое общение. А вот когда требуется основательное что-то сделать, - формат соцсетей уже не прокатывает. Нет, и там, конечно, тоже можно, - только неудобно.
Angelinа писал(а):
в качестве архива буду выкладывать и сюда тоже, а если закончу этот фанфик, то отбечу его и выложу на другие ресурсы
Отличная идея! )))) _________________ ДЕЛАЙ ЧТО ДОЛЖЕН И БУДЬ ЧТО БУДЕТ
"...благородная смерть - это сокровище, и каждый достаточно богат, чтобы купить его".
К.С. Льюис, "Последняя Битва".
Страшное предательство Эдмунда совершилось в тот момент, когда он прошёл по длинному и пустынному парадному залу к самому трону королевы, и чуть помедлив, уселся на него. Мальчик окинул зал взглядом, полным превосходства, и представил себе роскошный пир и слуг, которые выполняют любые его поручения.
— Что ж, на первый взгляд выглядит неплохо, — решил Эдмунд.
— В самом деле? — раздался рядом насмешливый холодный голос. Предатель, — а здесь у нас не повернётся язык называть его юным джентльменом или благовоспитанным мальчиком, — подскочил на ноги и склонил голову перед Белой Ведьмой Джадис. Она стояла перед ним в своём роскошном серебристом платье и меховой накидке, такая же надменная, холодная и опасная, как и всегда.
— Как ты посмел прийти один? — рявкнула злодейка, со всей дури схватив мальчишку за подбородок. От боли из глаз Эдмунда брызнули слёзы, но глупцы порой невероятно стойкие, поэтому он немного отдышался и сказал:
— Я пытался их привести, честное слово! Но всё пошло не по плану!
Белесые брови королевы приподнялись в недоумении, её тонкие, изящно очерченные губы сложились в одну линию.
— С нами увязался друг моей старшей сестры, то есть выходит нас пятеро, — раболепно залепетал Эдмунд, не смея поднять взор своих наглых глаз на суровую королеву, — нас встретил бобёр, все остальные остались в бобровой плотине, вниз по долине! Сидят там и разговаривают про Аслана!
— Про Аслана? — переспросила колдунья, схватив мальчика за лацканы пиджака так, что они затрещали по швам, и приподняв над землёй. Впервые за долгое время Эдмунду Пэвенси стало очень страшно. Глядя заплаканными глазами на Джадис, он закивал:
— Да, бобры сказали, что Аслан собирает целую армию на востоке страны, где-то...как же сказал этот дурной бобёр...Не могу вспомнить, Ваше Величество.
Грудь Колдуньи вздымалась от тяжёлого дыхания. Она залепила маленькому негодяю сильную пощёчину и приказала Никабрику увести его в темницу.
— Могрим! — крикнула Джадис страшным, нечеловеческим голосом, как раз в тот момент, когда гном, угрожая кинжалом, повёл ребёнка к выходу. Едва только Эдмунд услышал протяжный волчий вой, его сердце бешено забилось. Но мальчика швырнули в тёмную и холодную темницу и заперли дверь. Теперь всё было кончено, теперь ничего не исправить...
А несколькими километрами ниже по долине один бобёр и четыре человека, взметая пушистый снег подолами своих меховых шуб, со всех сил бежали назад к плотине.
— Говорил я вам, не стоит за ним идти! Мы просто потратили время! — недовольно кричал мистер Бобёр, который очень бодро (в отличие от детей) бежал на своих четырёх лапах. Они ворвались в хатку, где миссис Бобриха уже нашла два холщовых мешка и выкладывала на стол всё, что могло хоть как-то помочь им в дальнем путешествии.
— Вы что делаете? — воскликнул ошалело Питер, заметив невозмутимость супруги мистера Бобра. Она как раз в этот момент поставила баночку с малиновым вареньем — редчайшим на тот момент деликатесом в Нарнии, ведь весны не было уже сто лет — на стол.
— А ты думаешь, ты протянешь несколько дней без еды? — хмыкнула миссис Бобриха. — Не стойте истуканами, помогайте! Скорее!
Сьюзен довольно быстро оценила обстановку и принялась закидывать в мешки лепёшки, яйца, картошку, завёрнутые в бумагу куски масла, копчёной рыбы и прочего. Люси была в лёгком оцепенении, казалось, что девочка так и не могла поверить в предательство брата.
— Вот, держи, — Корнелиус быстро вытащил из ящика несколько ножей в чехлах и протянул их подруге.
— Зачем?
— А вы от волков будете руками отбиваться? — фыркнул насмешливо юноша и сам положил ножи в оба мешка.
Питер захватил с собой пару упаковок со спичками, несколько полотенец и кое-что другое из мелочи.
— Возьми, — он сунул в руки Люси пару резиновых сапог, которые по размеру как раз могли подойти крошке, — могут пригодиться.
Где-то вдалеке раздался волчий вой, и на секунду все замерли.
— Быстрее, в туннель! — крикнул мистер Бобёр. Питер и Корнелиус закинули на спины мешки и все побежали. Пробираясь по туннелю, девочки несколько раз упали и ободрали коленки.
Стояла пугающая, ужасная, неестественная тишина, нарушаемая лишь топотом ног и тяжёлым дыханием. Они плутали по подземным переходам, которые вырыли когда-то бобры со своими друзьями, и мысленно отсчитывали секунды до возможной гибели. В чудесное спасение не верила даже Люси. У колдуньи больше чудовищ, все они намного сильнее и выносливее четырёх слабых подростков в тяжёлых шубах, все знают прекрасно лес, отлично видят ночью... Какие у них были шансы даже против обычных волков? Через двадцать минут бега по переходам (волчий вой не прекращался), они выбежали в густую чащу, без конца цепляясь за кусты. В деле побега рассчитанные на взрослых пышные шубы скорее мешали, но скинуть их подростки тоже не могли, ведь у них не было толстого слоя шерсти, как у бобров, а холод стоял довольно ощутимый. Они выбрались на более менее ровное место и принялись бежать так быстро, как только можно было бежать в этой ситуации, не зная, что в этот момент волки уже подбежали к плотине и принялись ломать ветки, чтобы проникнуть внутрь. Волкам ничего не стоило сломать хлипкие ограды, впрочем, они не знали, что выползая из своего туннеля, Питер и Корнелиус заткнули вход бочкой, чтобы их никто не обнаружил...
— Ну что, сколько нам ещё бежать? — крикнула Сьюзен, запыхавшись. В школе девушка регулярно брала первые места в соревнованиях по плаванию или стрельбе, но вот бег не был её сильной стороной, как и у Люси.
— Стойте на минуту! — сказал Бобёр и потянулся к мешку Питера. Юноша замер, закрыв рот рукой, чтобы холодный воздух не проникал в лёгкие. Мистер Бобёр достал из мешка большую глиняную бутылку, откупорил её и заставил выпить всех по несколько глотков противного сладковатого грога. Вам может показаться, что бобры уделяли много внимания спаиванию наших юных путешественников, но это было сделано исключительно для того, чтобы алкоголь разогрел их замёрзшие тела (напомню, что под шубами девочки были в юбках, под которыми были лишь летние чулки, а мальчики — в шортах, под которыми были не сильно-то греющие ноги шерстяные носки) и не дал им простудиться. Выпив грог, они вернули бутылку в мешок и продолжили бег. У всех четверых, не привыкших к распитию алкоголя, очень скоро закружились головы, их начало немного пошатывать, но к удивлению всех, появились силы и бодрость. И даже некоторый азарт!
Не хватало ещё нарваться на шпионов Колдуньи! Они могли быть повсюду! Один раз в эту ночь они так чуть и не попались, но спаслись не иначе как чудом. Наконец, мистер Бобёр нашёл одно из укромных мест, куда можно было забиться внутрь, прижимаясь друг к другу, и все тотчас уснули мертвецким сном.
Утром каждый из детей почувствовал, как сильно начали ныть мышцы ног, и совсем никто не хотел просыпаться, но бобры настаивали. Холодный солнечный свет только начал окрашивать небо далеко на востоке, поэтому и Питер, и девочки, и Корнелиус долго тёрли глаза руками, зевали и очень неохотно умывались и полоскали свои рты. Сьюзен высказала то, о чём стыдливо подумали все остальные — "Не мешало бы нам искупаться!". Каждому было отведено по пять минут, чтобы сходить в туалет неподалёку, затем они вытащили из своих мешков немного съестных припасов, быстро позавтракали, сложили остальное назад в мешок и снова пошли.
И шли. И шли. И шли. Мистер Бобёр целенаправленно вёл их по самым густым участкам леса, там, где было много кустарников, а деревья были такими большими и густыми, что их никто не заметил бы с воздуха.
— У Джадис много шпионов, и повезло ещё, что почти все деревья спят крепким сном, — говорил, мучаясь одышкой мистер Бобёр уже тогда, когда блеклый солнечный диск повис в небе. Детям казалось, что они шли целую вечность, а привала всё не было. Несколько раз где-то вдалеке — а они очень хорошо это слышали, поскольку страна казалась совершенно вымершей — они слышали страшный рёв или похожий шум. И каждый раз Питер и Корнелиус переглядывались, думая про ножи в своих мешках.
Шли молча, не разговаривая. У всех были тягостные мысли. Бобры были заняты только тем, чтобы внимательно осматриваться вокруг — не хватало ещё попасться чудищам из полчищ Белой Ведьмы! Корнелиус тяготился мыслью, что он оказался "случайным путником" на этой войне, ведь основное и главное пророчество было посвящено четырём родственникам, а про Пятого сына Адама сказали пророчество уже сильно после, да и как-то мимоходом...Люси теперь страдала не только из-за мистера Тумнуса, но и за Эдмунда, но сжав губы, упрямо и смело шла вперёд, так, как сможет идти далеко не каждая девочка её лет. Сьюзен и Питер так же мучились из-за брата, каждый мысленно корил себя и пытался придумать, что скажет родителям, в случае, если Эдмунда не спасут...
Наконец, когда солнце стало клониться за их спины, они вышли на большое каменное плато, поросшее столетними деревьями и увидели перед собой огромную, раскинувшуюся до самого горизонта долину. Она состояла из множества холмов, перелесков и была пересечена большой рекой, в которую впадали несколько рек помельче. Где-то совсем на горизонте виднелись чёрные точки.
— Каменный стол и лагерь Аслана располагаются там, за рекой, — сообщил мистер Бобёр, совершенно по-человечески сложив лапу козырьком и всматриваясь в очертания холмов.
— Вы серьёзно? — воскликнула Сьюзен. — Да туда тащиться ещё дня два! Мы тут либо околеем, либо помрём от перенагрузки!
Нельзя было винить девушку в том, что она сорвалась, потому что все, даже мальчики, чувствовали себя совсем не хорошо. Они останавливались разве что, чтобы сходить в туалет, поэтому у всех четверых и даже у бобров, сильно болели ноги и спины. Съестные припасы тоже было решено поделить таким образом, чтобы осталось немного больше, на тот случай, если впереди будут выставлены патрули Колдуньи и им придётся идти в обход.
— Всё понимаем, милая, а как ты думала? Здесь же целый мир, — ласково сказала миссис Бобриха.
— Мы думали, что он поменьше, — буркнула Сьюзен, и Корнелиус понял, что совершенно с ней согласен. Остаток светового дня они потратили, спускаясь с плато, затем пообедали, а потом...
— А-а-а-а! — завизжала где-то в кустах Люси. Она отошла в туалет, и теперь и Питер, и Корнелиус одновременно вскочили на ноги, вытаскивая из карманов шуб чехлы с ножами (они решили, что в шубах вытащить нож будет быстрее, чем из мешка, и надо признать, что это было здравое решение).
Люси продралась сквозь кусты, вслед за ней бежало диковинное существо.
— Постойте, постойте же! — глубоким голосом закричало существо. Люси спряталась за спину Питера, который очень смешно выглядел с кухонным ножом в руке.
Существо, которое было горгульей, — старшие дети почти сразу об этом догадались, — внимательно осмотрело всех четверых и склонило голову.
— Ваши Высочества, — сказала Горгулья, — я и не думала, что встречу вас в своей жизни... Настоящие люди! Бобры, почему же вы не сказали никому об этом?
— Если бы у нас на это было время! — фыркнул Бобёр. — Мы пол ночи скрывались от преследования.
— Преследования? Вы попались шпионам Колдуньи?
Подростки переглянулись и помрачнели.
— Нет, — сказал наконец мистер Бобёр, — один из сыновей Адама предал остальных.
— Предал? — изумилась Горгулья. — Но я вижу четверых людей...как сказано в пророчестве.
— Корнелиус не наш брат, — сказал мрачно Питер, кивнув головой в сторону второго юноши. Горгулья тоже помрачнела.
— Что ж, вы всё равно принесли добрые вести. Я пойду по ближайшим домам всех нарнийцев, которых я знаю. Пора всем сообщать о прибытии Аслана! Рада увидеть Ваши Высочества!
Горгулья поклонилась и абсолютно бесшумно и ловко скрылась между деревьями. Ребята продолжили свой путь и уже почти что в сумерках наткнулись на несколько каменных фигур — фавны, гномы, весёлые зверюшки...
— Мой друг, — прохрипел мистер Бобёр, узнав в одном из зверей своего друга Барсука. Миссис Бобриха всхлипнула и положила свою лапку ему на плечо. Дети почувствовали себя неловко, и только лишь один Корнелиус всё ещё думал об изящной горгулье. Впервые в жизни юноша видел такое невероятное существо, и оно пленило его разум. Корнелиус воображал себе, сколько ещё чудесных существ живёт в Нарнии и как сильно он хочет их все увидеть.
Но что же насчёт погони? Волки перерыли всю плотину, пробежали расстояние в несколько километров, но беглецы скрылись. Злые и раздосованные, они прибежали обратно в замок Колдуньи.
— Лжец, лжец! — услышал Эдмунд крик Колдуньи и вздрогнул. Он почти околел от холода и всю ночь продумал о волшебном рахат-лукуме. Двери в темницу открылись, и мальчик заметил нижнюю часть платья полувеликанши. Рядом с ним лежала кружка с льдышкой и кусок обгрызанного чёрствого хлеба.
— Можно мне немного рахат-лукума и чая, Ваше Величество? — сказал Эдмунд, кашляя, и с трудом поднимаясь на ноги. За долгую ночь всё его тело сильно затекло и плохо слушалось мальчика. Колдунья отвесила ему жёсткую пощёчину.
— Лжец! — повторила она. — Мои волки разобрали плотину бобров до последней веточки, и что ты думаешь? Там никого нет! Куда направились люди?!
Эдмунд, рыдая, взглянул на Джадис. Его по-прежнему трясло, не только от холода, но теперь и от страха. Ему жутко хотелось рахат-лукума, но голод, охвативший его, требовал хотя бы чего-нибудь, горячего и согревающего. Джадис с силой схватила мальчика и вытащила его из темницы.
— Или я превращаю тебя в камень, или ты говоришь, куда направились остальные люди, — угрожающе начала она.
Несчастный Эдмунд! Он так сильно замёрз и хотел есть, так не выспался, что предпочёл бы превратиться в камень, только бы не мучиться дальше. Но он был слишком труслив для этого, поэтому пробормотал:
— Бобр что-то рассказывал про замок у моря...про какой-то стол...Аслан собирает армию там...прямо сейчас! Бобры повели остальных туда!
— Хорошо, — хмыкнула Колдунья, заглянула в темницу, — вижу, в туалет ты уже сходил.
Она капнула два раза на пол, там появился дымящийся кубок с чаем с лимоном и коробка, в которой лежали сандвичи с ветчиной и сыром, печёный картофель с луком и кусочком свинины. Эдмунд дождался её знака и набросился на еду так, словно он был маленьким дикарём. Это произошло уже задолго после восхода солнца, поэтому мальчик был голоден, как бык. Он заталкивал горячую и вкусную еду в рот, молотя её челюстями, как мельница и запивая горячим чаем. Видимо, чай тоже был волшебным, потому что мальчик тот час почувствовал жар во всём теле, который постепенно отступил, вместе с кашлем и насморком. Отступили и болезни, которые грозили Эдмунду от обморожения.
Конечно, три картофелины, кусочек мяса, два сандвича и кубок с горячим чаем не позволили третьему Пэвенси наесться досыта, но хотя бы немного утолили голод и согрели его. Мальчик сел в сани Колдуньи, и она набросила на него полы своей длинной шубы из медвежьего меха. Стало хоть немного теплее.
— Отмин! — позвала Джадис огромного чёрного минотавра с полутораметровой секирой в руках. — Прикажи собирать армию, близится война. Прикажи Могриму поднять на уши всю контрразведку и разведку, вербовать всех, кто готов идти с нами. Выставить патрули везде, где это возможно. А мы тоже покатаемся по стране, ведь Эдмунд соскучился по родным. Правда, Эдмунд?
Она бросила на него злой и сердитый взгляд, но мальчик ничего не ответил. _________________ Я ВЕРЮ. Но не в моих силах заставить других поверить или прозреть истину. Дамблдор "Гарри Поттер и Орден Феникса". Беда в том, что люди всегда хотят именно то, что для них наиболее губительно. Дамблдор "Гарри Поттер".
Добавлено: Ср Сен 09, 2020 11:29 pm Заголовок сообщения:
Глава четвёртая
Утром следующего дня путешественники заметили, что еды осталось совсем чуть-чуть.
— Снова дорога, снова кругом снег, — сказала Люси грустным голосом.
То, что казалось таким чудесным и сказочным в первый раз, на третьи сутки замылило глаз. Дети постоянно мёрзли, кутаясь в свои холодные шубы и грели руки с помощью огня на факеле. Спать на земле было тоже очень неудобно, и ребята не один раз с ностальгией вспоминали свои тёплые кровати.
— А еду придётся экономить, — сказала тревожно миссис Бобриха. Она жалела людей и понимала, что без хороших обедов долго они не протянут.
Когда солнце уже поднялось на небо, компания едва не нарвалась на первый патруль войск Колдуньи. Выход к реке был на открытой местности, и как раз вдоль реки начали появляться полчища Джадис — чёрные минотавры, орки, гулли, оборотни, упыри, чёрные гномы, лешие, предатели-кентавры и другие. В этом, ближайшем к ребятам сторожевом посте, было несколько чёрных минотавров и огромный лысый людоед с выпученными глазами и дубиной у своих ног.
Они почти что сели на карачки и стали осторожно ползти назад. Людоед и его компания были метрах в восьми или девяти от детей, но они обладали хорошим слухом, да и нюх имели замечательный... Люси наступила на ветку, которая довольно громко хрустнула, и сердца всех шестерых на секунду замерли. К счастью, минотавры басили громче любого быка, поэтому никто ничего не услышал. Дети осторожно отошли от поста, и пригибаясь к земле, так, чтобы сливаться с густыми кустами, отошли в сторону.
— Ну и ну, — шептал мистер Бобёр, когда они короткими перебежками двигались от одного укрытия к другому, — так мы до Аслана дойдём ещё лет через сто!
— Колдунья смышлёная, — поддержала мужа миссис Бобриха, — вовремя догадалась, что нас нужно перехватить...
Все четверо детей выглядели мрачнее тучи — никому из них не хотелось думать о том, что это именно из-за Эдмунда Колдунья стала выставлять посты-перехваты. Опытный путешественник мистер Бобёр оказался прав — теперь вся компания передвигалась словно по минному полю. Мистер Бобёр отбегал на несколько метров вперёд, чтобы проверять дорогу, а миссис Бобриха шла сзади ребят, следя за дорогой за ними и огромной еловой лапой пытаясь заметать их следы. Ведь на снегу их следы были более чем хорошо видны, и всё это играло на руку полчищам тёмных монстров...
— Видала, какой там был людоедище? Страшно представить, что было бы, если бы он нас услышал, — сказала Люси Сьюзен и вздрогнула. Сьюзен и сама очень боялась, но приобняла сестрёнку, чтобы утешить её.
— Ничего, — сказал Корнелиус и тоже улыбнулся девочке, обнимая её с другой стороны (его пальцы при этом слегка соприкоснулись с пальцами Сьюзен), — думаю, мы и не таких тварей победим.
— Ага, только бы для начала добраться до лагеря Аслана, — вздохнул Питер.
Быстро стемнело, и в потёмках ребята двигались уже немного увереннее. Они дышали свежим нарнийским воздухом и даже не замечали, как сильно этот воздух влиял на них. В семь часов вечера, уже в темноте, они отыскали укромное место в тёмной лощине и приготовились к ночлегу. Они рискнули развести небольшой костёр, надеясь, что дыма и огня не будет видно, и подогрев пищу, и погревшись у костра, вскоре его потушили. В полной темноте поговорили немного про свои страны — бобры рассказывали про то, что слышали от своих пращуров о другой, счастливой Нарнии, а дети пытались рассказать им про Англию, и что характерно, все они поняли, что многое стали забывать.
— Нет, это не верно!
— И ты не прав!
— А Ты?
Они громко перешёптывались, споря о том или ином аспекте английской жизни. Уже перед сном, Питер вдруг сказал:
— Я долго думал и понял, что теперь с трудом вспоминаю папу. Как ты думаешь, Сьюзен, это плохо?
Он не видел в темноте лица сестры, но почувствовал по интонации, как она недовольна.
— Да, Питер. Это очень плохо. Папа? — она громко зевнула, прижимаясь спиной к Корнелиусу. — А где наш папа? Впрочем, давай спать, Пит. Нам вставать спозаранку.
Они и правда встали с самого утра. Мистер Бобёр сидел с красивой совой, которая была говорящей совой и докладывала о расположении блок-постов войск Джадис.
— Я видела вчера Лиса и ещё некоторых наших, — сказала Сова, — они тайно собирают нарнийцев к бою. Мы стараемся осторожно вести разведку, но сами понимаете, что их больше, и они сильнее. Никто не знает, доживёт ли он до следующего дня.
— Но ведь Аслан уже в Нарнии, — сказала Люси, чувствуя, как неизвестное по происхождению тепло разливается внутри неё. — Это даёт нам надежду!
— Воистину так, Ваше Высочество, — если бы совы умели улыбаться, она бы непременно улыбнулась. — Аслан даёт нам и надежду, и веру. И вы тоже даёте. Бобёр, Бобриха, прошу вас, придерживайтесь правой стороны реки. И да...смотрите в оба! С приходом Аслана всё начнёт меняться!
— Что она имела ввиду под словами "всё начнёт меняться"? — спросил недовольно Корнелиус, потому что солнце только-только показалось над землёй, а дети уже шли. Последнюю еду они съели вечером, ночуя на свежем воздухе, жутко проголодались и теперь с трудом сдерживались, чтобы не срываться друг на друге.
Компания обогнула крайний участок леса, и минуя один из больших холмов, с небольшим лесочком, вышла на озеро. Это было и рискованно, и опасно, но перед отлётом Сова произвела разведку на местности — всё было чисто. Бобры без конца приговаривали "Выше нос, люди, шевелите ногами!", но это имело небольшой эффект. В конце концов Питер, подняв на спину уставшую Люси, фыркнул:
— Если он ещё разок нас поторопит, я достану нож и сделаю из него большую меховую шапку...
— Не придётся, Питер! — закричал вдруг мистер Бобёр, а миссис Бобриха не менее панически добавила: — Дети, обернитесь!
Пояснений не требовалось — все четверо обернулись и поняли, что им грозят большие неприятности. Метрах в четырёхстах от них, там, где начиналось озеро, вздымалась белая пыль. Это значило только одно — кто-то ехал на санях и ехал довольно быстро.
— Бежим! — взревел Питер и схватил Люси за руку. Они побежали так быстро, как только могли, хотя их ноги болели так сильно, что это даже трудно передать словами. Однако, нарнийский воздух обладал более чудесными свойствами, чем мы могли бы предположить, поэтому дети не выдохлись и не упали без сил, а продолжали быстро и упорно бежать к другому концу озера, где начинался новый перелесок. Достигнув молодого леса, где было сложно, но всё же возможно скрыться, они перемахнули через холм, внутри которого оказалась небольшая яма. Дети залегли туда, пытаясь унять дрожь, и слушая, как звенят колокольчики. Бобёр сделал решительный шаг вперёд и вырвал лапу из лапки испуганной миссис Бобрихи — кому-то требовалось рискнуть. Люси замерла, зажав себе рукой рот. Если они потеряют мистера Бобра, они потеряют всё! С минуту стояла звенящая тишина, а затем мистер Бобёр спустился вниз и весело крикнул:
— Вылезайте, опасность миновала!
— Что ты имеешь ввиду? — спросила Бобриха, но её муж только поманил остальных лапой. Дети с трудом поднялись и вышли из-за деревьев. И ахнули. Перед ними стояли огромные, резные, раскрашенные в красный с золотом сани на длинных лёгких полозьях. Они были запряжены восемью большими коричневыми оленями с ветвистыми рогами. В задней части саней лежало несколько больших разноцветных, туго набитых мешков, на которые опирался сам...
— Я знала, что вы настоящий! — завопила Люси, не помня себя от радости.
Санта Клаус добродушно усмехнулся в свои пышные усы.
— Верно, девочка, меня очень давно не было здесь, да и в другие миры я подзадержался...
Старшие дети покраснели и смущённо переглянулись. Они давно считали, что уже давно вышли из того возраста, когда стоит верить в Санту, разносящего подарки.
— Что ж, Аслан в Нарнии, а это значит, что грядут новые времена! — сказал старик, распахивая один из мешков.
— Подарки! — снова не удержалась от крика восторга Люси. Её хорошенькое личико, обрамлённое золотистыми волосами, сейчас стало ещё прекраснее.
— Дорогие мои мои Мистер Бобёр и Миссис Бобриха, — начал торжественно Санта Клаус и вытащил из мешка большой поднос с чайником и разными вкусностями. — Сейчас даю вам то, что вам важнее, но когда вы вернётесь домой, то найдёте там целёхонькую плотину, большую удочку и настоящую швейную машинку.
— Как вы щедры! — воскликнула миссис Бобриха, всплеснув лапами.
Санта Клаус рассмеялся и вновь повернулся к своему мешку.
— Дочь Евы Люси Пэвенси, — произнёс серьёзным голосом Санта Клаус, и Люси, взъерошенная, потная и уставшая, но не менее прекрасная, вышла вперёд. Санта Клаус протянул ей кожаный ремень, на котором были небольшой кинжал в ножнах с красивой резной рукояткой, украшенной золотой головой льва, и алмазная бутылочка с рубиновой крышкой в кожаном чехле.
— Это снадобье из ягод огнецвета, самое мощное лекарство, — сказал старик, наклонившись к лицу девочки, — даже одной его капли хватит, чтобы вылечить самую сильную хворь. Пользуйся им с умом, Люси. А это, — он кивнул на кинжал, — тебе для самообороны. Используй его в самых тяжёлых ситуациях, но не для битвы.
— Почему, сэр? — нахмурилась Люси. — Мне кажется, я не струшу.
— Страшны те битвы, в которых принимают участие девочки, — сказал Санта Клаус и вынул следующие подарки. — Дочь Евы Сьюзен Пэвенси.
Сьюзен сглотнула, и поправив прядь своих густых волос, вышла вперёд. Она чувствовала смущение и стыд, ведь даже в возрасте Люси девушка уже не верила в Санта-Клауса. Он, очевидно, об этом знал или догадывался, потому что в глазах кудесника блестнул задорный огонёк.
— Этот лук всегда попадает в цель, верь ему и не промахнёшься, — так же серьёзно сказал Санта, — а стрелы в колчане никогда не кончаются.
Он протянул ей длинный тонкий колчан, украшенный резными узорами, в котором виднелось, по крайней мере, пятьдесят длинных стрел с красным оперением и длинный прочный лук с шёлковой тетивой.
— А это чудесный рог из слоновой кости, дунь в него, и помощь придёт тебе в любую секунду, где бы ты не находилась.
Он протянул ей длинный резной белый рог из слоновой кости с лёгким ремешком для крепления на поясе. Сьюзен широко улыбнулась и перекинула колчан с луком за спину.
— Питер Пэвенси, сын Адама, — торжественно и грозно сказал Санта, глядя в глаза последнему. Юноша вышел вперёд и замер.
Святой Николай вытащил из мешка большой и красивый, обитый металлом щит с выгравированным на нём алым львом на дыбах и ремнём на задней его части и красивый меч в ножнах. Питер осторожно взял в руки ножны и вытащил из них сверкающий и блестящий меч.
— У вас у всех оружие, а не игрушки, — сказал грустно Санта Клаус, — помните о том, что недалёк час, когда вам придётся использовать их. Ваши дары особенные, их не портят ни время, ни иные препятствия. И ещё...
Он усмехнулся в усы, повернувшись к Корнелиусу.
— Ты здесь случайный путник, а может быть и нет, но ты так же достоин подарка.
Он достал из мешка ещё один меч и большой телескоп в чехле.
— Телескоп? — удивился Корнелиус. — Вы всерьёз полагаете, что он пригодится мне в битве?
— В битве может и нет, — рассмеялся Санта, — но кто сказал, что ты не будешь пользоваться им после неё?
Санта сел в сани и тронул оленей.
— Счастливого Рождества и да пребудет с вами Аслан! — крикнул он счастливым детям.
— Счастливого Рождества!
— Удачи вам!
— И большой радости!
Все снова спрятались в лесу и стали быстро есть, чувствуя, как всё вокруг стало меняться.
— Вам кажется или стало теплее? — спросил Корнелиус, расстёгивая воротник.
— Теперь я начинаю понимать, что Сова имела ввиду под словами "всё будет меняться", — побледнел вдруг Питер и вскочил на ноги. — Скорее, за мной, мы должны торопиться!
— Зачем? — удивилась Люси.
— А ты что, ещё не поняла? — спросила Сьюзен, тоже бледнея. — Мы увидели Отца Рождества, а это зимой, а после зимы...
— Приходит весна, — убитым голосом сказала Люси.
— И это значит, что река будет таять.
Дети бросились вперёд. Теперь их мало интересовали посты Колдуньи, ведь если река растает, им придётся добираться до лагеря Аслана ещё несколько дней...Испуганные, но вместе с тем совершенно счастливые и приободрённые, они продолжили свой путь.
А Эдмунд, тем временем, продолжал свой путь. Колдунья тихо переговаривалась со своим слугой, но мальчика это совсем не интересовало - он мучился болями в животе, вызванными страшным голодом. Вечером Колдунья бросила ему объедки с их стола и милостиво позволила укутаться в полы её роскошной меховой шубы, но с наступлением нового дня, дня, в который четверо остальных детей получили свои подарки, они встали не свет ни заря. Периодически Белая Ведьма останавливалась возле сторожевых башен и выслушивала донесения своих подчинённых - армия вовсю готовилась к войне. При этом, самого Эдмунда даже близко не подпускали к генералам Джадис и именно в тот момент Эдмунд осознал страшную для новость. Горькая полынь разлилась по его телу и в его душе, противная, вязкая, неприятная, мучившая его до слёз... Он предатель и никто теперь не захочет с ним считаться! Колдунья понимала, что он предатель и не подпускала его к важной информации, которую Эдмунд уже мог - хотя бы в теории - передать вражеской стороне. Они ехали очень долго и к наступлению вечера Пэвенси казалось, что он начинает сходить с ума...После встречи с Лисом, обращённым полувеликаншей в камень, мальчик окончательно понял всю отвратительность своего поступка. Теперь он уже ни на йоту не верил Джадис и её обещаниям, он всё меньше и меньше хотел рахат-лукума, но больше обычной, человеческой еды, понимая, как сильно скучает по брату и сёстрам...Как и остальные, Эдмунд постепенно и совсем по немного забывал Англию и всех, кто был там, но лица родителей стояли перед ним, словно наяву.
"Что ты натворил, сынок?", - качал головой печально мистер Пэвенси, вертя в своих руках военную фуражку, и отворачивался от сына.
Миссис Пэвенси только лишь плакала, утирая платком глаза, и с каждым часом, с каждой минутой, с каждым мгновением мальчик понимал, как сильно он скучает по матери, по её стряпне, её заботе и ласке...Эдмунд вздрагивал и плакал, совсем не скрывая этого.
Но несколько дней спустя мальчик стал замечать, что всё меняется. Сначала пошёл густой снег, забивавшийся ему под воротник свитера и рубашки, и Эдмунду пришлось поднять все свои воротники, чтобы не простыть и накинуть подол меховой накидки на покрасневшие от холода ноги. Затем снег стал мокреть и увеличиваться в размерах, так, будто бы на улице теплело, а потом и вовсе перестал идти. Губы Джадис сжались в тонкую линию, но она ничего не говорила, лишь иногда приказывая Гиррабрику подгонять оленью упряжку. Час спустя Эдмунд почувствовал, что солнце начинает греть сильнее, а ещё час спустя природа начала так стремительно меняться, что стоило только ахнуть. Гном снял колпак и обмахался им, намереваясь снять шубу, но Джадис жёстко пнула его ногой:
- Быстро надел назад!
Эдмунд едва сдержался, чтобы не ухмыльнуться и впервые порадовался тому, что он без шубы. Становилось всё теплее и теплее, снег начинал стремительно таять, а воздух стал таким чистым и таким густым, что его хотелось вдыхать внутрь всё больше и больше. Облака исчезли и небо стало лазурным и ярким, словно его написали свежими красками, в лесной чаще начала раздаваться трель птиц. Где-то вдалеке раздавался громкий треск - это начали ломаться льдины.
- Быстрее, быстрее! - кричала Колдунья, заставляя гнома поторапливать оленей.
Но всё было безуспешно - они с огромным трудом, увязая в грязи, подъехали к реке тогда, когда лёд треснул и лопнул, и река бурным потоком унеслась вдаль.
- Толкайте сани! - приказала Колдунья.
Гном махнул рукой Эдмунду, и они стали толкать, Эдмунд быстро выбился из сил и едва ли не потерял сознание. К счастью, Джадис быстро поняла бесперспективность этого занятия и махнула рукой. Они с гномом скинули свои шубы, и связав верёвкой руки Эдмунда за его спиной, пошли вперёд. Иногда гном развлекался и хлестал мальчика плетью, окончательно разодрав ему одежду. Возле излучины реки путникам встретились двое волков.
- Ваше Величество, - склонил голову Могрим, - наши ребята отправились на север собирать войско, человеческие дети были здесь, мы взяли их след и готовы преследовать их до того, как они попадут в лагерь Аслана.
- Так сделайте же это! - воскликнула Ведьма, глаза её горели бешеным огнём. Волки трусливо поджали свои хвосты и бросились бежать прочь, а Эдмунд стоял, чувствуя, как сильно колотится сердце в его груди. Волки напали на след Питера и девочек...Смогут ли они спастись? Этот вопрос не давал покоя бедному ребёнку. Они шли до тех пор, пока сумерки не опустились на рощу.
Эдмунд чувствовал, что ещё немного, и он упадёт замертво. Жутко болела спина, а ноги почти в прямом смысле отнимались, руки затекли от неестественного положения. Колдунья позволила мальчику сходить в туалет и швырнула ему ломоть хлеба.
- Пускай поест...Перед ритуалом, - сказала она зловеще и рассмеялась. Теперь стемнело так, что почти ничего вокруг не было видно. Эдмунда привязали к дереву, он ничего не мог сказать, потому что его рот был забит жёстким хлебом, и не было сил даже застонать от боли.
Эдмунд припал головой к дереву, чувствуя боль во всём теле, и не сразу услышал шёпотки Колдуньи и её верного слуги. А затем раздался какой-то смутно знакомый звук - вжух, вжух, вжух. В голове Эда была вата, он чувствовал, как его начинает лихорадить и уже с полным равнодушием ждал своей судьбы - где-то на задворках ясного юношеского сознания подросток догадался, что его планируют убить.
"Возможно, что это единственное, чего я в итоге заслужил", - подумал он, но вдруг раздался топот ног, шум и гам, крик Колдуньи.
- Где они, где они?
- Радонаг, ты видишь их, Радонаг? - спросил кто-то. Мальчик мог слышать тяжёлое дыхание незнакомцев, но вокруг было так темно, что он никого не увидел и наконец провалился в забытье. _________________ Я ВЕРЮ. Но не в моих силах заставить других поверить или прозреть истину. Дамблдор "Гарри Поттер и Орден Феникса". Беда в том, что люди всегда хотят именно то, что для них наиболее губительно. Дамблдор "Гарри Поттер".
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
Template->make_filename(): Error - file quick_reply.tpl does not exist
FAQ
Поиск
Группы
Профиль
Вход
